Аист, символ чистоты и дома, возвращающийся весной к родному гнезду, для Кубата стал воплощением идеала. Он видел в нём не только красоту формы, но и глубокий философский смысл. Аист, уходящий осенью в далекие края, а весной неизменно возвращающийся, символизировал вечный цикл бытия, неустанное движение к истокам, возвращение к самому себе. Когда весной аисты по парно облетая сферическую вершину высокой горы «Тегерек» (в пер. с кыргызского – «Круг», плавно опускаются в свои гнезда Кубату представлялась завершением кругового цикла бытия. Гора, как непреступная крепость обеспечивала им надежность и неприступность. В их чистом белом оперении Кубат видел идеал незапятнанной мысли, стремление к абсолютной истине, не омраченной мирской скверной.

Гнездо на вершине горы – это не просто приют; это центр мироздания для птицы, её убежище от бурь и невзгод. И именно тогда, в эти мгновения глубокого созерцания, в его юном, еще не отягощенном академическими догмами сознании, зарождалась мечта. Мечта о собственной крепости. Эта крепость не должна была быть просто домом. Она должна была стать метафизическим гнездом – убежищем не столько от физических опасностей, сколько от ментальных и душевных терзаний, присущих человеку: от суеты, что затуманивает ясность мысли; от тоски, разъедающей душу; от тревог, сбивающих с пути; от сомнений, подрывающих веру; и от зависти, что отравляет все вокруг.

Вот-так он хотел построить нерушимый оплот, где его разум мог бы свободно парить, подобно аисту, не привязанный к земным мелочам, а устремленный к высшим сферам познания. Замок, которого он построил на пригорках неподалеку от Бишкека и которого впоследствии назовет «Белый аист», должен был стать воплощением этой юношеской, но уже глубоко философской мечты о чистом пространстве для мысли, о возвращении к себе, к истокам своей собственной истины. И в каждом камне будущей крепости, в каждой её башне, Кубат видел отражение той первозданной чистоты и свободы, что он наблюдал в полёте белоснежных аистов над своим родным Лейлеком.

«Белый аист»: символ и крепость, рожденные из глубин памяти и мечты. Имя «Белый аист» не пришло к Каракулову случайно, не было выбрано произвольно или из эстетических соображений. Оно проросло из самой сути его бытия, из глубочайших слоев детских воспоминаний, укоренившихся в ландшафте и культуре его родного Лейлекского района. Именно здесь, где каждый камень и каждый порыв ветра были пропитаны духом этой благородной птицы, Кубат впервые увидел метафорическое воплощение своих стремлений.

Идея названия «Белый аист» (Лейлек) пришла к Каракулову не как внезапное озарение, а как органичное слияние его внутреннего мира с внешним, наблюдаемым. Он возводил свой замок – белоснежную крепость с двумя доминирующими башнями, которые стремились ввысь, подобно горделивым шеям или устремленным к небу крыльям. И когда он отходил на расстояние, окидывая взглядом своё творение, в его сознании возникала поразительная аналогия. Белоснежный камень, из которого был сложен замок, казался оперением, а две высокие башни – изящно изогнутыми шеями или мощными, готовыми к полёту крыльями птицы, которая была символом его родины.

Действительно, любой путник, проезжающий в сторону известного заповедника «Ала-арча» может увидеть эту приметную дачу, расположенной в предгорьях на правом берегу реки «Кашка-суу» – величавого белоснежного строения необычной формы и архитектурного стиля. Замок, стоящий на возвышенности, производит впечатление величественного, спокойного аиста, присевшего в своём надёжном гнезде, распростершего свои светлые крылья.