– Танюша, а вот индикатор должен пикнуть один или все-таки два раза? – спросил дедушка во время очередного звонка. – А то я тут что-то не разобрался. Вдруг неправильно делаю, и не поможет.

– Смотрите, когда «Алмаг» завершает цикл, то должен издать один звуковой сигнал, – отвечала ему Татьяна.

– Значит, правильно, – вздохнул Форов с таким чувством, будто думал: «Эх, лучше бы я все это время пользовался им неправильно».

Время шло. Форов исправно, без прогулов и заминок использовал аппарат. После первого курса сделал передышку, как того требовали правила. Начал второй. На улице, между тем, появились первые проталины. Солнце светило уже совсем по-весеннему – еще немного, и дорога в СНТ «Нефтяник» должна была превратиться в то долгожданное грязное месиво, о котором мечтал в своих грезах пожилой строитель.

– Иван Аркадьевич, не отчаивайтесь, – уловила его настроение Таня. – Нужно продолжать терапию. Рано или поздно поможет. Вы не первый. Оно не всегда сразу действует, главное, верить и продолжать.

– Надеюсь, – грустно ответил дедушка. – Знаете, Таня, чего больше всего захотелось?

– Чего? – спросила оператор.

– У меня посреди участка садовая бочка стоит. У всех стоят такие есть, для сжигания мусора. У вас в «Строителе» наверняка тоже есть.

– Разумеется, – согласилась Татьяна.

– Так вот, захотелось обрезать мертвые ветки с моего амурского бархата, выбрать сухие стебли малины, собрать все листья с земли, весь сор и мусор, накопившийся за зиму и сжечь в этой бочке. Хочу стоять и кочергой костер шевелить, дымок нюхать. Пусть он все мертвое поедает, а живому, новому, молодому, здоровому дает дорогу, – меланхолически сказал старичок.

– Иван Аркадьевич, мне не нравится ваш настрой: «старое поедает, молодому дает дорогу»… Вы и сами будете здоровы, и костер свой расшевелите, – уверяла Таня. – Выше нос. Я уверена, лечение пойдет на пользу.

В тот год весна наступила очень рано. Уже в первой половине апреля появились листья на деревьях. Грязная дорога в СНТ «Нефтяник» высохла и покрылась слоем пыли, сквозь которую резво прорастали желтые вездесущие одуванчики. Строитель БАМа не звонил. Минула весна, начался душный дождливый июнь. Как-то раз в офис колл-центра ворвалась начальник отдела – веселая, хлебосольная Екатерина Борисовна. Она несла в руках глубокое блюдо, доверху наполненное темно-синей жимолостью.

– Угощайтесь, девочки! Своя, садовая, – сказала Екатерина Борисовна, по часовой стрелке обходя отдел с блюдом в руках.

– Ой, а что это? – спросила студентка Вика.

– Ты что, жимолости никогда не ела? «Северный виноград» еще называют, – удивилась Борисовна. – Первая садовая ягода, за ней клубника пойдет, уже краснеет.

Начальница улыбнулась, вспомнив о своих двух сотках виктории.

«Жимолость, – проговорила про себя Татьяна, пережевывая слегка кислую ягоду, – Иван Аркадьевич! Так, ведь и не дождался, бедняга, выздоровления. Наверное, и не встал, а уже жимолость отходит…».

– Екатерина Борисовна, помните, я вам про дедушку рассказывала, который «Алмагом» лечится? Иван Аркадьевич? – обратилась к начальнице Таня.

– Который строитель БАМа-то?

– Он самый.

– Конечно, помню. Как он там, встал на ноги?

– Так в том-то и дело, что не знаю. Наш старый клиент. Можем мы его номер телефона узнать? Я бы ему сама позвонила и уточнила. Прикипела к нему душа, – усмехнулась Таня.

– Без проблем, все номера хранятся в базе. Уточню у наших мальчиков, только они сейчас на обеде, – сказала Екатерина Борисовна. – На, деточка, скушай еще ягодку.

Вечером, за 15 минут до конца рабочего дня Татьяна позвонила Ивану Аркадьевичу. Он взял трубку.