Сколько преступлений я за сегодня совершила? Одним больше, одним меньше…Но я не могу думать о правильности, когда моя жизнь идет коту под хвост в этом отсталом мире. Если я не заработаю денег, я не куплю недостающие камни. Если не куплю недостающие камни, не соберу артефакт. Не соберу артефакт, не вернусь домой. Все просто. Еще вопросы есть?

Вопросов больше нет…

Дала себе мысленный подзатыльник, и шагнула к алтарю.

Огни круга вспыхнули, придавая торжественности моменту. Их языки трепетали под порывами ветра, и приходилось немного щуриться от дыма, щиплющего глаза.

— О, Великая Владычица Неба! — мужчина в длинном черном плаще поднял руки к небу и стал на колени, — просим тебя принять кровь девственной Алиандры…

При слове «девственной» я усмехнулась. Как же мужчинам хочется девственницу в жены! Нетронутый благоухающий цветочек…нежный, красивый, уникальный…Только вот сами они до свадьбы себя не особо-то берегут, и орут на всех площадях о своей полигамности. А после свадьбы, снова скачут по койкам, потому что видите ли, их жена-девственница ничегошеньки в постели не умеет. А как уметь-то, если ты, балбес, у нее первый?!

— Как ты, о Великая Луна, еженочно отдаешь свою любовь этому божеству, — он склонил голову перед камнем, касаясь лбом земли, — как ласкаешь его своим светом, принося клятву верности и чистоты, так пусть и Алиандра поклянется о своей невинности в священном месте вашего слияния.

— Мракобесы, господи прости, — пробубнила я, смеясь над их отсталыми взглядами.

Я остановилась у валуна, вросшего в землю. именно он помогал мне зарабатывать деньги, чтобы вернуться в мой мир. Я поила его своей кровью, вместо горе-невесты, и он в подтверждение невинности освещал присутствующих зеленоватым свечением. Чистота девушки таким образом подтверждалась, и церемониймейстер объявлял ее годной для брака. Почему этот булыжник, взявшийся посреди леса не знамо откуда, так реагировал на меня, женщину, не знающую стыда и совести в постельных утехах, я не понимала. Но зарабатывала на этом неплохие деньги, без зазрения совести помогая одурачить зарвавшихся женихов, тем более, что сама судьба благоволила мне в этом.

— Жертвуешь ли ты свою кровь Великой Луне и ее Священному Возлюбленному? — спросил наш невеселый тамада, и в его руках блеснул клинок. Жених, кажется, побледнел, хотя я особо его и не рассматривала. Обычный старик-вдовец, решивший отведать свежего тела. Мне такие упыри были не интересны. И сразу перед глазами вспомнились мои жеребцы, с которыми я имела счастье развлекаться в ванной несколько часов назад. Как говорится, почувствуйте разницу!

— Жертвуешь ли ты…— повторил громче, и я, вспомнив, где нахожусь, высунула из-под плаща кончик пальца.

Капля крови выступила красной бусинкой. Я приложила мизинец к черному холодному валуну и замерла в ожидании волшебства, которое могло однажды не произойти…Надеюсь, сегодня не этот день.

Постепенно от места, окропленного кровью, начали расходиться красивые извивающиеся линии, будто камень оживал, а зеленоватые светящиеся дорожки были его сосудами. Огни факелов тут же погасли, как бы подтверждая величие сказочного света. Опоясанный ручейками, он мерцал в темноте, а я уже пятилась назад к шатру, чтобы поменяться местами с настоящей невестой.

Я завысила цену на свою услугу и не прогадала. Мать невесты согласилась дать мне эти бешеные деньги, лишь бы честь семьи не была опорочена.

Ох уж эта честь! Как вспомню трепку отца…

В тот день я очнулась в новом для себя мире, совершенно ничего не понимая. Надо мной кружил старик, грозил пальцем и тряс перед носом охотничьим ножом, неся какую-то чушь про конюха.