«Врата… миры… ключ… избранный…» – разобрал Паша отдельные слова, мелькавшие среди всё ещё непонятных символов.

А потом внезапно все символы снова стали непонятными, свечение погасло, и плитка превратилась в обычный каменный прямоугольник с выбитыми на нём странными знаками.

Паша моргнул несколько раз, не понимая, было ли это реальностью или игрой его воображения. Он потряс головой, словно пытаясь прояснить мысли. Может быть, всё это ему просто почудилось от усталости и необычной атмосферы?

Но в этот момент у него над головой раздался странный шорох. Паша поднял взгляд и увидел, как листья на дубе зашевелились, хотя ветра не было. А потом он услышал тихий, похожий на шелест листьев голос:

«Ты нашёл ключ, чужак. Теперь решай – открыть врата или оставить их запечатанными. Но помни, что раз начатый путь нельзя оставить незавершенным…»

Паша вскочил на ноги, оглядываясь по сторонам. Но вокруг никого не было, только старый дуб, чьи ветви слегка покачивались, словно в такт дыханию гигантского существа.

«Я схожу с ума», – подумал Паша, крепче сжимая в руке каменную плитку. Но странное чувство не покидало его – ощущение, что он стоит на пороге чего-то важного, чего-то, что может изменить всю его жизнь.

Он сунул плитку в карман куртки и быстро зашагал прочь от дуба, стараясь не оглядываться на странное дерево. Но с каждым шагом ему всё сильнее казалось, что дуб смотрит ему вслед, и что это только начало.

Начало чего-то, что выходит далеко за пределы скучной деревенской жизни и даже за пределы всего, что Паша считал возможным…

Паша до самого рассвета неотрывно вглядывался в странные, похожие на древние руны знаки, выбитые на найденной им таинственной каменной плите, пытаясь понять и разгадать их сокровенный смысл.

Но от долгого напряжения зрения и нарастающей усталости у парня начали неудержимо слипаться глаза, и он на какое-то время задремал прямо там, у мохнатых корней раскидистого старого дуба, укрывшись его широкой кроной.

И вот в состоянии полудремы Паше вдруг стали мерещиться знакомые буквы славянского алфавита, которые причудливо выстраивались в осмысленные слова и фразы!

Он резко подскочил, как ошпаренный, от этого неожиданного открытия, и тут же протёр кулаками сонные глаза, чтобы взглянуть на древнюю скрижаль заново. Прищурившись и напрягая зрение, Паша вгляделся в выбитые знаки, пытаясь восстановить в памяти мерещившуюся ему во сне надпись.

Казалось, ему отчётливо почудилось на древнем наречии: «Ах ты, недобрый человече! Иди своей дорогой и нас не тревожь».

Паша изумлённо потряс головой, отгоняя наваждение, но таинственные знаки на каменной плите по-прежнему оставались для него все теми же непонятными символами, как и прежде.

«Да что же это за чертовщина такая творится в этой богом забытой Сосновке?! Небось от тяжёлых болотных испарений мне всё это привиделось!» – пробормотал растерянный Паша, в замешательстве тряхнув головой.

Но ощущение, что плитка таит в себе нечто большее, чем просто странные знаки, не покидало его. Казалось, она ждёт чего-то – какого-то действия, слова или момента, чтобы раскрыть свою истинную природу.

Паша решил на время оставить плитку в покое и вернуться домой, пока бабушка не хватилась его отсутствия. Но прежде чем уйти, он ещё раз провёл пальцем по странным символам, словно прощаясь с ними.

И в этот момент земля под его ногами едва заметно вздрогнула, а воздух на мгновение стал густым, как вода. Паша моргнул, и всё вернулось к норме – может быть, это просто усталость играла с его восприятием?

Он спрятал плитку во внутренний карман куртки и быстрым шагом направился обратно в деревню, чувствуя, как необычная находка слегка пульсирует теплом через ткань, словно у неё было собственное сердце.