Далее, не стоит забывать, что хотя люди с настоящим Нарциссическим Расстройством Личности (НРЛ) действительно могут причинять немалую боль и страдания окружающим, само это расстройство часто связано с глубочайшей внутренней пустотой, мучительной хрупкостью самооценки и скрытыми, но от этого не менее реальными, душевными терзаниями. Представление их исключительно как коварных, бесчувственных монстров, лишенных всякой человечности (а именно такой образ может легко сложиться после прочтения некоторых пассажей у Грина), напрочь убивает любую возможность для сочувствия и мешает пониманию того, что это, прежде всего, люди, нуждающиеся в квалифицированной профессиональной помощи (даже если они сами этого не осознают, редко за ней обращаются и их терапия крайне сложна и длительна). Стигматизация любых психических расстройств – это огромная социальная проблема современности, и такой упрощенный, почти карикатурный подход к столь сложной теме ее только усугубляет, возводя новые стены непонимания.

Кроме того, чрезмерное увлечение поиском и «разоблачением» нарциссов вокруг может стать удобным, хотя и самообманчивым, способом избежать честного и зачастую болезненного взгляда на собственные теневые стороны, на свои собственные несовершенства и скрытые мотивы. Азартно обвиняя других в эгоизме, манипуляциях и самовлюбленности, мы рискуем не замечать аналогичные, пусть и менее выраженные, тенденции в своем собственном поведении и мыслях. Лихорадочная фокусировка на «разоблачении» недостатков других людей эффективно отвлекает нас от куда более важной и сложной, но совершенно необходимой работы над собой.

И, наконец, если человек уже заклеймен как «нарцисс», становится невероятно трудно, почти невозможно, проявлять к нему хоть какую-то эмпатию (даже если он объективно причинил нам боль) или находить в себе душевные силы для прощения и примирения. Демонизация, как ядовитый плющ, оплетает образ человека, создавая непреодолимую стену отчуждения, мешающую любому конструктивному взаимодействию или попыткам исцелить испорченные отношения (там, где это, в принципе, еще возможно и целесообразно).

Таким образом, хотя умение распознавать действительно токсичное, разрушительное и манипулятивное поведение, безусловно, важно для элементарной самозащиты и сохранения собственного психологического благополучия, подход Роберта Грина в его трактовке «Закона нарциссизма» может слишком легко перешагнуть эту тонкую грань и незаметно превратиться в настоящую охоту на ведьм, где каждый второй рискует быть заподозренным в «нарциссизме» по самым незначительным поводам. Это не только грубо искажает сложную психологическую реальность, но и активно способствует созданию в обществе атмосферы тотального недоверия, скрытой враждебности и губительной стигматизации, что, согласитесь, вряд ли делает наш и без того непростой мир хоть чуточку лучше или добрее.

Справедливости ради стоит признать: Роберт Грин не только призывает нас стать искусными диагностами чужих душ, но и настоятельно советует бросить такой же пристальный, почти хирургический взгляд не только на окружающих, но и, что немаловажно, на самого себя. Он утверждает, что честно распознать в себе эти самые нарциссические черты – нашу вечную, порой скрытую, жажду внимания, нашу болезненную чувствительность к малейшей критике, нашу неистребимую склонность смотреть на мир через призму своего драгоценного «Я» – это не просто полезное упражнение, а ключевой шаг к обретению подлинной власти над собой и, как неизбежное следствие, к большей эффективности в этом сложном, полном ловушек мире. Ведь если ты не осознаешь своих собственных «нарциссических уязвимостей», своих потаенных «кнопок», кто-то другой непременно их нащупает и безжалостно использует против тебя. Знание себя – это, по Грину, лучший щит.