Роберт Грин утверждает, что прозрение – осознание нашей врожденной иррациональности, этой стихии, бушующей как в нас самих, так и в окружающих – это первый, но решительный шаг к обретению силы. Поняв, как невидимые нити эмоций дергают за рычаги нашего поведения, мы, по его логике, получаем выбор: либо научиться железной хваткой контролировать себя, чтобы не пасть жертвой собственных импульсов, либо, как опытный игрок, использовать слабости других в своих стратегических партиях. То есть, знание об иррациональности – это, прежде всего, отточенный инструмент для выстраивания тактики и возведения неприступных бастионов защиты.

Но существует и иной путь, возможно, более глубокий и созидательный, путь работы с собственной иррациональностью, который в гриновской книге стратегий отходит на дальний, почти незаметный план, – это возделывание сада самосознания (или, если угодно, культивирование осознанности).

Что же такое самосознание в этом контексте, не просто интеллектуальное кивание головой: «Да, да, люди иррациональны»? Это редкая и драгоценная способность быть беспристрастным наблюдателем в театре собственной души. Это умение замечать свои мысли, эмоции и даже едва уловимые телесные ощущения в тот самый момент, когда они зарождаются, – без немедленного осуждения, без скоропалительной реакции, без попытки немедленно вступить в бой или броситься в объятия. Это тихий внутренний голос, который говорит: «Ага, вот сейчас во мне поднимается волна гнева. Интересно, что ее вызвало?», или «Кажется, я инстинктивно начинаю защищаться в этом споре, словно еж, выпускающий иголки. Что именно меня так задело?», или «Постойте-ка, я принял это решение на пике эмоций, стоит, пожалуй, перепроверить его холодной логикой, когда буря утихнет».

Почему именно самосознание, а не просто констатация факта иррациональности или обучение приемам ее использования, является истинным ключом к преодолению (или, точнее, к искусной навигации) в океане нашей иррациональности?

Автоматические эмоциональные реакции и когнитивные искажения часто срабатывают мгновенно, как щелчок выключателя. Самосознание, словно мудрый режиссер, вставляет небольшую, но спасительную паузу между стимулом (например, колкое замечание) и реакцией (например, вспышка гнева или ледяная обида). И в этом кратком зазоре, в этой тишине, появляется бесценная возможность выбрать более осмысленный, более зрелый и адекватный ответ, а не слепо нестись по накатанной колее автоматизма.

Вместо того чтобы просто вешать на себя ярлык «я иррационален», самосознание позволяет отправиться в увлекательную археологическую экспедицию вглубь себя, к истокам своих реакций. Почему именно эта тема вызывает во мне такую бурю? Какие мои глубинные убеждения или незажившие раны прошлого здесь задействованы? Такое понимание дает куда больше рычагов для подлинного изменения, чем отчаянная попытка просто «взять себя в стальные ежовые рукавицы».

Мы часто, словно близорукие путники, не замечаем, как наши эмоции тонко и искусно окрашивают наши, казалось бы, кристально «рациональные» суждения. Практика внимательного самонаблюдения помогает нам с большей честностью разглядеть свои собственные тайные предубеждения, излюбленные эвристические тропинки и эмоциональные фильтры, через которые мы воспринимаем мир.

Если гриновский подход невольно подталкивает нас к тому, чтобы постоянно, как радар, сканировать других на предмет их иррациональных слабостей (что неизбежно ведет к подозрительности и цинизму, превращая мир в поле битвы), то самосознание мягко, но настойчиво направляет наш взор внутрь. Работа со своей иррациональностью начинается не с других, а с себя – и это куда более продуктивный и менее затратный для души и отношений путь.