– Ой, не начинай, – поморщился Борис.

Во двор заехал одноместный электромобиль – белый с синей полосой на борту и проблесковым маячком на крыше. Хлопнула дверца, и к трём ветеранам на лавочке подошёл подтянутый широкоплечий мужчина в синей полицейской форме. Его густые брови, прямой нос, и выдающийся подбородок с ямочкой так и просились на агитационный плакат о мужественных покорителях Солнечной системы. Нашивка на груди гласила: «Участковый».

– Приветствую, – сказал полицейский, по очереди пожимая титановые ладони стариков.

– И тебе добрый день, Алексей, – благожелательно ответил Максим. – По делу в наши края? Или так, поболтать?

– По делу, Максим Петрович, – кивнул участковый и сжал губы в линию, собираясь с мыслями. Максим сфокусировал механический глаз, отмечая капли пота на виске участкового, бьющуюся жилку возле воротничка и мелкое подрагивание зрачков. Нехорошее предчувствие разлилось холодом между бровей. – Подросток пропал. – Участковый подтвердил догадку Максима.

– Кто? – спросил Семён, выражая общий молчаливый вопрос.

– Женька-хакер. То есть Евгений Скрипкин, – ответил участковый.

– Так он не из нашего района, здесь почти не бывает, – сказал Максим.

– Вчера его видели с Борисом Ивановичем. – Участковый кивнул на Бориса, который по-прежнему щурился на неяркое солнце, поглаживал лысину и благостно улыбался. – Свидетели говорят, они сильно ругались.

– Алексей, ты намекаешь, что наш Борис, заслуженный ветеран покорения Марса, что-то сделал с хамоватым подростком? – спросил Максим, сдвигая седые брови.

– Я провожу опрос подозреваемых. – Участковый запнулся и поправил себя: – То есть свидетелей.

– Каких ещё подозреваемых? – Максим поднялся с лавки, возвысившись над участковым на полторы головы, и упёр руки в бока. Крепыш-участковый рядом со стальным дедом сразу стал выглядеть худосочно.

На виске у Алексея замигал, переливаясь радугой, кружок размером с монетку. Глаза участкового на несколько секунд стали пустыми – он слушал сообщение по инфо-сети. Затем он цепко взглянул на собеседников, сделал шаг в сторону, чтобы Максим не загораживал путь, и потянул из кобуры на поясе служебный пульт.

– Борис Иванович Ветряков, вы подозреваетесь в убийстве несовершеннолетнего гражданина Марса Евгения Скрипкина. До выяснения обстоятельств вам запрещено покидать квартиру. Предъявите код.

Борис пошевелил бровями, словно пытаясь разогнать алкогольный туман в мозгу, и, повинуясь приказу, протянул вперёд правую руку. Над запястьем в дополненной реальности загорелась голограмма с куар-кодом, участковый считал её сканером пульта и нажал несколько кнопок. Ничего не произошло. Алексей встряхнул пульт и пробормотал:

– Вечно тут связь барахлит!

Зажав нужную кнопку, он снова направил пульт на Бориса и, стараясь, чтобы голос сохранял твёрдость, сказал:

– Борис Иванович Ветряков, на ближайшие семь суток ваша подвижность снижена на семьдесят процентов.

Борис дёрнулся и закричал:

– Ты что творишь, дай хоть до дома дойти!

Алексей секунду размышлял, потом кивнул и нажал кнопку отмены.

– Немедленно проследуйте в свою квартиру, – сказал он. Пульт не опустил, словно держа старика на прицеле.

– Лёшка, что происходит? – грозно навис над участковым Максим. – Я ж тебя с рождения знаю, ты можешь по-человечески объяснить! С какой стати ты Борис Иваныча обездвижил?

– Дядь Максим, приказ начальства, – запинаясь, пробормотал участковый и пожал одним плечом. – Если я не выполню, по логам будет видно, что я не активировал пульт сразу после сеанса связи. А это – пособничество преступнику.

– Да кого ты посмел назвать преступником! – не успокаивался Максим. Его громыхающий голос гулко отражался от стен. Мальчишки на футбольной площадке притихли и, сбившись возле забора, наблюдали за сценой возле лавочки. Забытый мяч одиноко лежал посреди поля. Борис в это время, почувствовав, что вновь может управлять телом, легко поднялся на ноги и пошёл в подъезд, бормоча себе под нос.