Скотт благодарно кивнул.

– Меня всегда особенно интересовала университетская жизнь моих однокашников.

– Хотел бы я, чтобы моя университетская жизнь больше походила на ту, которую слухи приписывают тебе.

– Не могу в это поверить! Уверена, вы просто были разумным парнем, – встряла я.

Он бросил на меня быстрый взгляд. Теперь покраснели и его уши.

Он снова обратился к Скотту:

– Как, наверное, пьянит это ощущение – получить печать одобрения от «Таймс», когда тебе всего двадцать три, и это твоя первая книга… – Эллис с нескрываемой завистью покачал головой.

– Впечатляет, правда? – прокомментировала я.

– О, спасибо, дорогая.

Затем Эллис спросил его, насколько судьба главного героя, Эмори Блейна, отражает жизнь самого Скотта.

– В какой-то степени, – ответил Скотт. – Я создал для этого персонажа альтернативный вариант моей собственной жизни.

– То есть Блейн – это альтер-эго?

– Довольно наивное альтер-эго, да.

– Ну конечно, это логично. Ты бы не смог так мудро подметить некоторые моменты, если бы сам был им.

Скотт просиял.

– Теперь, – продолжил Эллис, – давайте перейдем к женщинам в романе…

– Это роман о девушках-эмансипе. Тебе знаком этот термин? Так называют независимых девушек современных нравов. Это история о феминистках для философов.

Эллис кивнул и сделал пометку в блокноте.

– А та эгоистичная девушка, которая разбила ему сердце, – Розалинда. Она… – Он снова бросил на меня взгляд.

– Какое-то сходство есть, это правда, – вмешалась я. – Но как видите, я все-таки вышла замуж за моего Эмори.

– Но только после того, – добавил Скотт, – как ее Эмори доказал, что его перспективы куда блистательней, чем у нашего бедного героя. – Он ткнул пальцем в книгу. – Зельда привыкла к другому уровню жизни, уровню, который я смог обеспечить ей только сейчас. Она не хотела выходить за меня, пока я не доказал, что могу построить свою жизнь, и не обзавелся долларом-другим на счету.

– Вообще-то, все было не совсем… – забормотала я.

– Дорогая, – перебил Скотт, раскрывая портсигар и снова захлопывая его, – не могу поверить, но у меня закончилось курево. Можешь заказать мне еще, пока я закончу с мистером Эллисом?

– Прости?.. – переспросила я, сбитая с толку его вмешательством.

– Сигареты. Тебе что-нибудь заказать, Эллис?

– Если у них есть сэндвичи с ветчиной… Я не успел пообедать.

– Конечно, – ответила я. – Но я только хотела пояснить, что не…

– Никто не будет думать о тебе хуже из-за того, что ты заставила меня подождать, дорогая. Женщины должны быть практичными.

Я встала и тоном, подходящим моему предполагаемому персонажу, прохладно осведомилась:

– Может быть, мне просто сходить и самой найти коридорного?

Оба мужчины промолчали, но, пересекая комнату, я чувствовала на себе их взгляды. Открывая дверь, я услышала, как Скотт говорит:

– Девушки-эмансипе… Они как скаковые лошади.

Я с грохотом захлопнула за собой дверь.

«Пошли они к черту! – подумала я. – Пусть ищут себе другую собачку, чтобы приносить добычу».

Когда я вернулась через полтора часа, Эллиса уже не было, а Скотт сидел на полу, окруженный десятком газетных вырезок. На столе неподалеку лежал раскрытый почти полный портсигар.

– Ты сказал, у тебя закончились сигареты!

Он встал и подошел ко мне.

– Это была уловка, чтобы ты перестала пытаться исправить мою историю. Я не хотел, чтобы ты потушила интерес Эллиса. Ты видела, как он на тебя смотрел? Для него ты и есть Розалинда. Если в будущем кто-то заговорит о твоем сходстве с ней, не придирайся к мелочам, играй свою роль. Будь Розалиндой! Они на это надеются.

Я взяла сигарету, прикурила у него, затянулась и медленно выдохнула.