Джон сжал мое плечо:

– Так он сделал тебя честной женщиной?

– Да, представляешь? – воскликнула я.

К нам подошел Скотт.

– Все говорили, что этому не бывать, но посмотри, я счастливая замужняя женщина, – смеялась я.

– У которой назначена встреча у «Скрибнерс», – прошептал Скотт мне на ухо. – А затем и в «Билтморе».

– Ай-ай-ай, – прошептала я.

Тильда огляделась по сторонам:

– Церемония получилась чудесной?

– Все прошло очень быстро. Слушай. – Я заговорила басом, изображая священника: – Мы собрались здесь в этот прекрасный день перед лицом Божьим, чтобы удостовериться, что эти чокнутые ребята не отправятся к дьяволу… – Тут я поцеловала Скотта так же, как только что сделала в завершение церемонии. – Что Бог соединяет, в то шайке сестер не вмешаться. И, – добавила я обычным голосом, – теперь нам пора бежать.

– Как, детка, ты просто уходишь, и все? – воскликнула Марджори.

– Я бы хотел посмотреть на книгу, – сказал Ньюман.

– Тогда купи себе экземпляр, – откликнулась Тутси. – Только потом. Пусть это будет их собственным приключением. К тому же нам нужно покормить бедняжку Тильду – наверняка она умирает от голода.

– Спасибо. – Я обняла Тутси.

Тильда заметно приуныла:

– Было бы здорово, если бы вы пообедали вместе с нами. Тутси, почему ты не помогла им что-нибудь организовать?

– Они не хотели устраивать шумиху.

– Мы навестим вас после медового месяца, – сказал Скотт.

Я кивнула.

– Ну, нам пора. Наобщайтесь хорошенько. Марджори, забери один экземпляр книги домой, для судьи, хорошо? Я всем вам напишу. До встречи!

Мы со Скоттом дошли до магазина «Скрибнерc» рука об руку. Я так загляделась на город вокруг, что даже не заметила, что мы на месте, пока Скотт не притянул меня за руку к витрине магазина.

– Вот она.

Все книги в витрине стояли по одному экземпляру. Однако книги Скотта были сложены в целую пирамиду, которая занимала почти все место. Табличка перед пирамидой гласила:

«В свои двадцать три года мистер Ф. Скотт Фицджеральд стал самым молодым писателем, чей роман опубликован издательством “Скрибнерс”».

– Это правда? – спросила я.

Скотт кивнул.

– Это книга моего мужа! – проорала я, указывая на витрину. Случайный прохожий улыбнулся.

Я повернулась к Скотту и сказала, теперь уже только ему:

– А это мой муж.

В отеле «Билтмор», на пути к нашему номеру, я не удержалась и провела рукой по всей длине отполированных медных перил, по каждому позолоченному столику, каждой вышитой спинке стула. Я была в восторге от медных пуговиц на форме лифтера. Я была в восторге от лифта. После легкого обеда в роскошной столовой меня привели в восторг три бутылки контрабандного шампанского, ожидающие нас в нашем люксе – их прислали друзья Скотта по Принстону, с которыми мне предстояло познакомиться во вторник вечером.

Сполна навосторгавшись шампанским (и его пузырьками, и его ароматом), я отдала должное широкой кровати, на которой можно было заниматься любовью, ложась как угодно и двигаясь в любом направлении. Все это было намного грандиозней, чем жизнь, которую рисовал мне Скотт. Я предвидела много хорошего, но это выходило за всякие пределы.

– Мы богаты? – спросила я.

– Мы неудержимы.

В воскресенье мы спали допоздна, потом нежились в постели. Заказали на завтрак кексы, фрукты и сливки в номер, днем вместе поплескались в мраморной ванне, а вечер провели на Бродвее. Первым делом поужинали в крошечной закусочной на Сорок третьей улице, затем, как Скотт и обещал, отправились на «Безумства» Зигфельда в театре Нового Амстердама. К тому времени, когда мы заняли места и занавес уже поднялся, открывая удивительные декорации, еще более удивительных артистов и самые удивительные шикарные, расшитые бисером, пайетками и перьями, сияющие, сверкающие костюмы девушек Зигфельда, я могла только потрясенно смотреть, улыбаться и дивиться собственной безумной удаче, которая столкнула нас со Скоттом и привела в конце концов сюда.