– Опять петушишься, Джим Бекер? Отец твой больше не будет платить штраф за беспорядки, учинённые тобой. Вот отдаст тебя в солдаты, будешь знать! – гневно прорычал мужчина.

Джим вырвал свою руку и опустил глаза. Он-то хорошо помнил, как отец часто грозился за непослушание отдать его в армию.

– Да, я понял, – нехотя промямлил Джим.

Мэри подошла к Вильямсу.

– Тебе больно? – спросила она жалобно, пытаясь дотронуться до щеки Вильямса.

– Нет, ничего, всё нормально, но мне пора, – спокойно ответил он.

– До встречи, – тихо сказала Мэри и трогательно улыбнулась.

Вильямс шёл по улице и крепко сжимал кулаки. Его сердце билось так сильно и громко, что он слышал его бешеный стук, а душа была готова вот-вот выпрыгнуть из тела и помчаться вслед за Мэри. Он несколько раз оборачивался в надежде увидеть её.

Вильямс вернулся к отцу. Увидев сына с разбитой губой, Райли всполошился.

– Это что такое? – рассматривая повреждения на лице сына, недовольно буркнул он.

– Так, ничего, – наигранно безразлично ответил Вильямс и отдёрнул голову.

– А это откуда? – не унимался отец, указав пальцем на лицо, и недовольно покачал головой.

Вильямс рассказал отцу, как всё было. Выслушав его, отец посмотрел пристально в глаза сына и увидел, что Вильямс говорит ему правду.

– Ну что ж, ладно, пусть будет по-твоему, – похлопал парня по плечу и прищурился.

– На, держи! Купи, что хотел, – и протянул ему деньги.

В глазах Вильямса вспыхнула радость, но Райли заметил и удивление.

– Пап! – смущённо и одновременно восхищённо прошептал Вильямс.

Глаза его сияли от счастья, и Райли увидел в них благодарность. Ему было достаточно того, что сын был счастлив. Вильямс уже заметил, что отец продал несколько изделий и выложил даже всё, что было в повозке. Он обнял отца так, как обнимает только любящий сын.

– Какая прелесть! – донёсся женский голос.

У прилавка снова стояла та самая женщина, которая первой купила утром сумочку с кошельком. Но в этот раз она была с двумя дамами.

– Мы вас потревожим немного? – сказала женщина, а две её спутницы уже суетливо разглядывали товар. – Я вам ещё покупателей привела, – и лицо её озарила улыбка, а руки прижимали новую сумочку к груди.

– Что желаете, дамы? – улыбнулся Райли, сделав широкий приглашающий жест рукой, обведя весь товар на прилавке.

Одна из дам вертела в руках сумочку, примеряя к своему наряду, а другая рассматривала кошелёк с узорами.

– Какая прелесть! – восхищённо сказала одна.

– Сколько за сумочку? – спросила вторая с большой шевелюрой, на которой кокетливо примостилась маленькая шляпка.

Райли прищурился, думая, во сколько бы оценить сумочку.

– А сколько не жалко?

– Ну и хитрец, – заулыбалась дама, пробежала глазами по прилавку и взяла ещё одну сумочку. – За эту сумочку и этот кошелёк я дам вам три шиллинга.

Райли задумчиво и вопросительно приподнял одну бровь.

– Хорошо, четыре, но ни пенсом больше! – уже немного нервно ответила дама.

– Хорошо, мадам, благодарю вас! Отличный выбор, и вам очень идёт! – с улыбкой ответил Райли.

Женщина засияла от таких слов и протянула деньги.

– Какая красота! – радостно проговорила она, примеряя сумочку на себе.

Другая тоже выбрала себе товар по вкусу.

– Сколько за эту вещицу? – спросила она, приподняла голову, и её лицо показалась из-за шляпки.

Райли дёрнулся. Глаза его расширились и остекленели. Дама смотрела на него точно таким же удивлённым взглядом. Потом она посмотрела на Вильямса. Тот стоял рядом с отцом и улыбался ей так, как Райли учил его вести себя с покупателями.

– Хелен! – окликнула её подруга, но та всё ещё была в оцепенении от увиденного.