Кнур взял с собой дровни, крепкую веревку и пару запасных топорищ. По дороге, не обращая внимания на смущение Дейлы, рассказывал о себе и прошлом. Как совсем юным парнем собирал с братом деревья для постройки своего домика. Самэр тогда говорил, что чувствует рядом большие силы, наверное, неподалеку рос молодой ясень. Рос и прибавлял силы.

Но зло отыскало священное дерево раньше братьев. Болото вмиг растянулось на всю округу, и братьям пришлось бороться против него, сдерживать, усмирять. Самэр привез в лес семью, и Кнур поселился рядом с болотом. Десять лет назад погибла жена Кнура, а спустя пять лет Самэр отдал свою жизнь, защищая землю от быстро растущих сил злого колдуна. В те дни маг где-то отыскал новый источник, стал могущественным, пустил корни по всей округе, но друид его остановил, заплатив своей жизнью. Болото с тех пор замерло, а маг начал искать новые силы, и, видимо, нашел в деревне Побегов Ясеня очередное пристанище, и нацелился на Абелу. Если бы в ту ночь на болотах Абе погибла, темный маг впитал бы ее силу, вырастил свое темное дерево из сердца друида и погубил бы округу.

— Белинс и Абела говорили, что дома осталось сердце дедушки. И отца тоже, но он почти не обладал силами. Я не верила в их магию, увела из дома, а дед и отец так там и лежат... — Дейла тяжело вздохнула, чувствуя на себе вину.

— Семечко, уже созданное, нельзя забрать силой. Пока Абела сама не отдаст сердце колдуну, он не получит его силу. Не переживай. Как потеплеет, доберемся до вашей деревушки. С магом разберемся, и сердце заберем.

— Почему ты думаешь, что маг живет у нас? Все селяне мирные. Если только шаман наш...

Кнур хохотнул.

— Темный легко спрячется, сойдет за человека. А ваш шаман, скорее всего, дружит с альвами. Они его оберегают и советуют. Лучше вспомни кого-то неприятного, кто желал Абеле зла.

— Никто не желал. Абелу любили, она всем помогала и нравилась людям, — на последнем слове Дейла запнулась, недовольно смотря на Кнура.

Кнур каждый вечер сидел с Абелой, читал ей книги и рассказывал о силах друидов. Просто общение. Но Дейле все равно было некомфортно, когда эта парочка перешептывалась в погребе. И неприятно было не только из-за непривычных чувств и незнакомой прежде ревности, но и потому что Кнур вроде как сделал ей предложение, а потом напрочь забыл. Ничего, кроме горячих взглядов, Дейла более не замечала.

— Может и нравилась, но не так, как полагается, — не заметив ее недовольства, ответил Кнур.

— А почему мы сейчас не можем дойти до деревни? Погода хорошая, еда и вода есть.

— Потому что даже в одну сторону мы не успеем до темноты. А когда стемнеет, болото возьмет надо мной верх, отнимет силы, утянет, собьет с пути, — Кнур устало вздохнул, — жди тепла, малая, я свое слово держу. Ты, главное, работай усерднее.

Последнее мужчина сказал с хитрой усмешкой, и Дейла опустила голову, чувствуя в его словах подвох. Кнур постоянно говорил с намеками, словно играл с ней, затрагивая нити души. Но Дейла не любила обман, видела, когда люди недоговаривают или что-то скрывают, поэтому ей казалось, что Кнур тоже врет.

От домика они ушли на порядочное расстояние, Кнур объяснил, что болотная гниль может пробраться в ствол дерева и не хотел вместе с дровами принести в дом темную магию.

Через несколько часов пути лес стал суше и светлее, и Кнур выбрал для рубки пару крепких сосен. Дейла нередко рубила дрова для дома и для деревянных заготовок, но тут Кнур ее загонял, требовал работать быстрее, рубить точнее и ровнее. Сильной рукой Кнур быстро повалил толстый ствол и стал кромсать его на бревна. Дейле же приходилось и обрубать ветки, и укладывать их в повозку, а потом еще носить и собирать в мешок сучки и кору.