Белоснежный конь звался Крином, «лилия» по-старому, стало быть. Крин был крупный, могучий и длинноногий, с умными глазами, покатой шеей и широким крупом. Взбираться на него оказалось сущим мучением, а слезать после того, как мышцы с непривычки онемеют от долгой езды, – и подавно. Ярга с ужасом представляла себе этот момент.

Если бы не весёлое позвякивание сбруи и тяжесть доспехов на плечах, она бы точно решила, что всё это не взаправду.

Иван снарядил её знатно, не поскупился. Золочёная кольчуга из лучшей стали была чуточку великовата, а нагрудник неуютно сдавливал девичьи перси[3], но прочие части наряда оказались на диво хороши. Прежде Ярге не доводилось носить столь удобных сапог, не говоря уже о штанах. Она и представить себе не могла, что мужская одежда окажется настолько странной и одновременно ладной, и всё же ей то и дело мнилось, что она позабыла надеть юбку, благо алый плащ велиградского витязя всё сзади прикрывал. Девушка надеялась, что в скором времени обвыкнется с непривычным облачением.

Русо-золотую косищу она спрятала под золочёный шлем-маковку, от которого к плечам спускались звенья тонкой кольчуги. Тяжесть давила на голову, но царевич Иван настоял, чтобы она обязательно носила шелом, дабы укрывать чело от разящей стрелы и прочих напастей. Ярга была уверена, что шлем от стрелы не спасёт, если лучник прицелится точнёхонько в глаз, но спорить с «женихом» не стала: он витязь, ему виднее.

Несмотря на бархатную подкладку, шлем давил своей тяжестью, а ещё голова начала потеть. Постоянно хотелось залезть и почесаться, но Ярга терпела.

Со всем она смирилась, кроме оружия.

Иван выдал ей целый арсенал: короткий меч, кинжалы, засапожные ножи, гибкий лук и стрелы. Даже порывался дать кистень, но что от него проку? Ярга и с прочим не представляла, как обходиться, но с покорностью приняла всё: вдруг денег, которые Иван ей отсыпал в кошель, не хватит и придётся что-то продавать.

Яргу посетила крамольная мысль, едва она достаточно отъехала от рыбацкой хижины. Что, если убраться от Велиграда как можно дальше на восток и там всё продать? Взять новое имя, купить домик и надел земли и зажить в спокойствии, работая только на себя. Конь уже есть. Вряд ли Крин знает, что такое плуг, но ничего, приучится. Нет, коня придётся продать в первую очередь, а ещё лучше – сменять на другого в середине пути, чтобы по нему её не смогли узнать.

Ярга тряхнула головой.

Так нельзя, она ведь дала слово Ивану, что возвратится с Жар-птицей. Тогда они поженятся и заживут счастливо, потому что царевич сделается наследником всего Велиградского царства. Зачем ей какой-то домик с наделом? Это всё её сиротский умишко никак не осмелится мечтать о чём-то большом.

Мысленно ругая себя за глупость, Ярга не заметила, как добралась до развилки.

Царевич Иван предупреждал её о том, что на самой границе между землями Велиграда и Благоды стоит каменный столб, от него отходят три дороги, из которых две фальшивы, а одна ведёт к соседям. Никто не знал, откуда взялся этот столб и зачем кому-то понадобилось морочить голову путникам. Но Иван сказал, что надпись имеет пакостное свойство меняться раз в несколько дней, и всегда надо выбирать не самое плохое, но и не самое хорошее, а нечто среднее, тогда и хлопот не будет. Царевич уверял, что множество раз проезжал путеводный камень без затруднений.

Ярга остановила коня, заставив его топтаться на месте.

Путеводный столб оказался громадной серой каменюкой, поросшей мхом и рыжим лишайником. Он возвышался на добрых два человеческих роста.

Ярга медленно заскользила по нему взглядом вверх.