Ловитин осмотрелся. Перед ним находился кирпичный забор, а за ним – кирпичный дом. От него веяло холодом. Свет от уличных фонарей падал на фасад, но дом не становился светлее. Он тяготел над следователем чёрной глыбой.

На другой стороне улицы рос лес. Ловитин прислушался: в одном из соседних домов громыхала цепь, где-то журчала вода, вдалеке шумели автомобили. Лес же хранил тишину. Корявая поросль и извилистые ветки голых деревьев пошатывались на фоне темноты.

– Что сделали? – спросил следователь, вернувшись к осмотру.

– Опросили сестру убитой, с ней ребята в отделе работают. И опросили работников МЧС, – ответил Дятлов, протягивая исписанные бланки объяснений.

– Почему соседей не опросили?

– Спят же все! – возмутился Дятлов. – Утром опросим.

– Надо сейчас, – настоял Ловитин, – завтра может быть поздно.

Дятлов отбросил бычок, сунул руки в карманы куртки.

– Понятые в машине, – сказал он. – Начнём?

Но Ловитин не спешил входить в дом.

– Ты отлучался? – спросил он.

– Нет, а что?

– Если нет выходов, возможно, преступник не уходил.

– По-твоему, убийца в доме?

– Я просто рассуждаю. Человек не может ходить сквозь стены. Или потерпевшая заперлась после нападения, или преступник вышел после того, как вскрыли дверь. У входа никто не дежурил?

Дятлов выхватил из кобуры пистолет.

– Ну-ка, пошли, – сказал он. – С такими травмами, как у неё, вряд ли запрёшься, да и вообще что-либо сделаешь.

– Вы подождите, – попросил Ловитин криминалистку и судмедэксперта.

Ловитин с Дятловым вошли во двор. К дому вела асфальтированная дорожка. Остальную часть участка покрывал талый снег.

– Смотри, – сказал Дятлов, махнув пистолетом в сторону входа. – Следов на снегу нет. Значит, у убийцы был один выход – через калитку, а я от неё не отходил. Я в дом, ты со мной?

– Я без оружия, – ответил Ловитин. – Давай патруль вызовем?

– Неохота здесь всю ночь торчать. Если что, я дам знак.

Дятлов снял предохранитель и вошёл в дом.

– Я с тобой, – шепнул Ловитин и пошёл следом за оперативником.

В доме господствовало беззвучие. Глохли шаги, дыхание и шуршание одежд. Дятлов всё время шёл впереди с протянутым пистолетом, а Ловитин освещал путь телефоном и нажимал включатели потолочных ламп.

Следователь обратил внимание на чистоту. Прихожая пустовала, пол покрывала ковровая дорожка бордового цвета. На кухне бликовали красный гарнитур, напольная плитка и стол со стеклянной поверхностью. Предметы гигиены в ванной комнате стройными рядами располагались на блестящей раковине. Бельё лежало на стиральной машине прямоугольной стопкой. Кухонные полотенца вывешены на крючках в ряд по размеру: от большего к меньшему. Ловитин проверил кухонные шкафы. Тарелки расставлены по высоте, ложки и вилки разделены, лежат ровно. Банки с соленьями, расположенные в погребе под кухней, стояли необычайно ровно.

От кухни тянулся коридор. В нём Григорий уловил неприятный, но пока ещё не резкий запах – знакомый затхлый смрад. Дятлов нащупал дверь в левой стене коридора и открыл её: в тесной комнате на кровати покоилась мёртвая девушка. На ней – белое нижнее кружевное бельё с сорочкой. На лбу – сухая кровь. Левая рука лежала на животе, а правая – у головы. Ноги свисали. Заглядывая под кровать, Дятлов задел лицом холодную ступню и отпрянул.

У кровати стоял комод с зеркалом, и всю его поверхность заполняла ровными рядами косметика: губные помады, лаки, пенки, тоники. Там же стояли две маленькие шкатулки с украшениями. Сотрудники вышли из комнаты и пошли дальше по коридору.

Коридор заканчивался залом, в котором стояли два кожаных кресла, будто из ночного клуба. Напротив кресел располагалась телевизионная тумба с большой плазмой. За телевизором, под лестничным пролётом прятался широкий шкаф-купе.