– Нет, мне двадцать семь. – Простодушно ответил он, и я против воли неожиданно фыркнула от смеха и закатила глаза.

– Это был риторический вопрос.

Увидев, что я уже не пылаю от злости, Ник смущенно улыбнулся:

– Теперь, если ты не намерена переломать мне все остальные кости, я могу подойти к тебе?

Я кивнула. И он подошел, остановившись в паре шагов от меня.

– Твои кости не сломаны. – Сказала я, и он кивнул, слегка скривившись и все еще держась за плечо.

– Да, но болит сильно. – Ник сделал ко мне еще один шаг, я осталась на месте.

– Не будешь вести себя как ребенок. – С вызовом ответила я на его невысказанное обвинение.

– Не полечишь? – хитро глядя мне в глаза, он подошел еще на шаг ближе.

– Нет, – я решительно замотала головой.

Я чувствовала себя странно, воздух сгустился между нами. Сердце, еще не до конца успокоившееся, вновь ускорило биение крови.

– Тогда я сам. – Тихо сказал Ник, стоя вплотную ко мне.

Я задержала дыхание, когда наклонившись, он легко коснулся моих губ. Я не закрыла глаза и встретила его осторожный изучающий мою реакцию взгляд. Очевидно, Ник счел мою реакцию достаточно нормальной, потому что поцеловал меня снова. Поцеловал легко и коротко, оставив, словно печать, теплый след на моих губах.

***

Сегодня Ник пришел очень рано. Он крутился вокруг меня, мешая заниматься домашними делами. Я собиралась пересадить травы в саду, а еще потравить муравьев. Эти маленькие вредные создания совершенно игнорировали мои уговоры покинуть мои грядки и упорно таскали тлю на кусты роз. Пришлось применить более жесткие меры. Я как раз выходила из дома с банкой сыпучей отравы, когда почувствовала Ника. Через пару минут и он сам показался на тропинке.

– Вам нечем заняться, лорд Брайди? – поинтересовалась я у него вместо приветствия.

Ничуть не обиженный моим пренебрежением, Николас стоял передо мной и улыбался.

– Я думал, мы давно перешли на ты?

Я проигнорировала вопрос и задала свой, одновременно занимаясь уничтожением муравьев.

– Как твоя сестра?

Ник посерьезнел:

– Кажется, все в порядке. Она уже практически здорова и вновь стала есть. Но почему ее самочувствие улучшилось – для меня остается загадкой. Зачем надо было менять служанку, что присматривала за ней?

– Служанка Алисии плохо на нее влияла. – Уклончиво произнесла я.

Глаза Ника подозрительно сузились:

– Ты хочешь сказать, что Алисия сознательно причиняла вред моей сестре?

– Нет, я этого не говорила. Я не знаю. Просто я почувствовала, что это может помочь.

Ник нахмурился и кивнул:

– Я приказал тщательно следить за едой и питьем Мери. И это помогло. Ада, и последний идиот понял бы, что именно в еде было дело. А ухаживала за Мери девушка Алисии.

Я затаила дыхание.

– Ты прав, но, возможно, Алисия хотела не навредить, а помочь девочке. Лечила ее.

Лицо Николоса перекосила злоба:

– Когда у меня будут доказательства, что Алисия сознательно или нет травила мою сестру, я убью эту гадину.

Он вновь пристально посмотрел на меня:

– Что она могла давать ей? Какое-нибудь снотворное?

Ник все ближе подбирался к истине, и меня это очень тревожило. Не стоило и надеется, что виновный избежит его гнева. Я же хоть и косвенно, но была причастна к болезни девочки, которая чуть не привела ее к полному истощению и смерти. Я даже знала причину, по которой Алисия решила хотя бы на время сделать девочку сонной и больной. Хорошо, что с ребенком все в порядке. Алисия же будет молчать. Это в ее интересах. Главное, чтобы она не делала новых попыток вредить сестре Ника. Но об этом я позабочусь.

– Ты же разбираешься в снадобьях. Ада, может быть, ты могла бы узнать.