Молчание, кажется, затянулось, ответ будто застрял у меня в горле комом. А на глаза почему-то навернулись слезы.

— Я подумаю, господин Дикман, — моргаю и судорожно делаю ещё один глоток, пряча взгляд.

— Я рад, тогда… — он достает карточку с гравировкой из красивых букв. — Напишите мне, когда подумаете. Буду ждать вашего ответа и новой встречи.

Холёная улыбка украшает его лицо, он бросает взгляд на Эллу и, извиняясь ещё раз за беспокойство, отлучается, правда, не покидает помещение так скоро, останавливает продавщицу, что-то ей говорит.

— Мама, воть, это тебе, — протягивает дочь сложенный из салфетки цветок.

— Элла, вот это да! — восхищаюсь я поделке, бросаю взгляд на Дикмана, который уже направляется к выходу, отвесив мне поклон.

Забавный он…

Так, о чем это я? Поворачиваюсь к дочке.

— Это Дарси тебя научила так красиво?

— Неть, папа.

Моя улыбка застывает на губах.

Когда он её научил? Не знала даже об этом. И снова будто невидимые пальцы тронули натянутые до предела струны, тревожа болезненные чувства. Нет. Не думать о нём!

Сжимаю карточку, провожу по гравировке пальцами и смотрю в окно.

В кофейне мы пробыли ещё немного, а когда я начала расплачиваться, подавальщица сказала, что за меня заплатил господин банкир. Странно это всё. Предложение, угощение… Карточка.

Вернулись в Оланстон уже к вечеру, нагулявшись вдоволь — смогла немного развеяться. Оставив Эллу Дарси, отправилась в кабинет отца.

Плюхнувшись в кресло и вытянув уставшие за день ноги, положила на стол немного потрепанную бумажную розочку, долго на неё смотрела. У Кристана чуткие пальцы, они действительно творят чудеса, могут лечить, создавать красоту и ласкать. Тоска подкралась незаметно. Я вздрагиваю, сбрасывая её.

Прерывисто вздыхаю и кладу рядом карточку Дикмана.

8. 7. Я ушла от него

Приталенное пудрово-розовое платье с волнистой многослойной юбкой и расшитым золотистыми нитями лифом, не слишком броское, но достаточно праздничное. Локоны я все же собрала в высокую прическу, закрепила шпильками и украсила цветком из ткани. Выглядит мило.

Юбилей я всё-таки не могла пропустить. В какой бы ссоре я ни находилась с Кристаном, а госпожу Ленору Гронвей я уважаю всем сердцем. Не могу игнорировать ее день рождения, да ещё такая знаменательная дата. Но всё же у меня был план, приехать чуть раньше и постараться не задерживаться.

План, конечно, так себе, но стоит попытаться. Не сильно хотелось сталкиваться с его домочадцами, особенно со свекровью. Аж ком тошноты подкатывает, а по телу холодок.

— Мама, я готёва! — вбегает в спальню Элла и раскрывает рот, прижимая ладошки к щекам. — Какая ты красивая, мама!

Я откладываю помаду и глажу малышку по кудряшкам и красивому банту. Ее платье в тон моему, мама идеально подобрала.

— Ты моя сладкая принцесса, — глажу по плечикам.

Конечно, Дарси я взяла с собой, чтобы присматривала за дочерью. Да и компания мне необходима, одна я чувствовала себя уязвимо, а с учётом того, что столкнусь с Кристаном, подавно. Но, может, я успею уехать раньше, и мы не пересечемся. Надеюсь.

На подъезде к родовой усадьбе Гронвей меня взяли дрожь и жуткое волнение. Что, если они уже знают о моем уходе? Тогда мне придется столкнуться с ледяной стеной отчуждения. А вдруг Ленора тоже осудит? Гнала прочь мрачные мысли.

У ворот уже стояло несколько повозок. Столбы украшены розовыми и белыми цветами, ветерок трепал атласные ленточки, а из глубины сада лилась приятная музыка. Музыканты уже на месте, и кто-то из гостей подтянулся. Значит, я не первая, и хорошо. Сойдя со ступенек повозки, ещё раз осмотрелась в поисках Кристана, но, к счастью, не нашла его кареты.