— Ариш, прошу тебя, не пытайся меня с ним свести. Я не хочу.

— Оно и видно, глаза-то, вон, горят, — фыркает она в ответ на мою просьбу. — Ладно, я поняла. Ничего особенного делать не буду.

— Заедешь ко мне после работы сегодня?

Хочу рассказать ей о недавнем разговоре с Алией Валидовной. Возможно, Арина сможет мне что-то посоветовать, ведь у ее сестры была практически такая же ситуация.

— Я захвачу тортик.

— Ты же на диете вроде с этой недели? — припоминаю ей наш последний разговор, когда она жаловалась на лишние килограммы.

— Низкокалорийный.

К лифтам я проскальзываю под сверлящие взгляды некоторых работников. На тринадцатом этаже в кабину заходит генеральный директор «Метрики», и я едва не хнычу вслух, потому что его только мне еще не хватало для полного счастья.

— Добрый день, Алена Владимировна, — Баженов протягивает мне ладонь, я вкладываю свою, и он оставляет поцелуй на тыльной стороне.

Ему пятьдесят три, и я на прошлой неделе столкнулась на входе с его женой. Было неприятно. Она смотрела на меня так, будто я за ее спиной уже сплю с Аристархом Борисовичем и думаю над тем, как в кратчайшие сроки разрушить их тридцатилетний брак.

— Здравствуйте, — стараюсь скрыть свое отвращение.

— Хорошая погода, скажите? У меня друг ресторан недавно открыл с верандой, я как раз туда собираюсь. Составите компанию?

— Сегодня никак не получится. У меня дела, — сухо отвечаю.

— Завтра? Там отменная кухня, вы просто обязаны попробовать…

Он говорит еще что-то, а я наблюдаю за сменяющимися цифрами на табло. Восемь, семь…

Наконец, загорается долгожданная единица, и я, извинившись перед Баженовым и сославшись на срочные дела, спешу побыстрее выйти.

— Алена Владимировна, ну куда же вы?.. — доносится вслед.

Врезаюсь во что-то твердое и тут же спешу отскочить в сторону, но наглые руки меня удерживают.

— Ален, это что за хмырь? — гремит сверху, и я задираю голову.

Что мне ему ответить?

Я теряюсь и просто на каких-то странных инстинктах юркаю за спину Камиля. Он и без слов все понимает. Осматривает меня бегло, повернув голову, и через пару секунд возвращается глазами к Баженову.

— Проблемы?

Одно слово, но это действует. Похотливый женатик непонимающе хмурится, замерев на расстоянии от нас.

— А вы, собственно, кто такой?

— А вы? — хмыкнув, передразнивает его Камиль, и Баженов еще больше теряется.

— Я бы хотел закончить разговор с Аленой Владимировной.

— Я бы хотел, чтобы ты отвалил от моей женщины и больше даже не дышал в ее сторону. Узнаю, что опять донимаешь ее — ноги вырву.

— Алена, что это за неандерталец рядом с вами?

— Разговаривать с ней ты тоже больше не будешь, — Камиль делает шаг вперед. — Кольцо на пальце не жмет? Мне вот интересно, как ты будешь жене объяснять свою разбитую рожу, герой, мать его, любовник?

Баженов поджимает губы и, осуждающе покачав головой, семенит к выходу, постоянно оглядываясь. И почему такие понимают лишь язык силы? Я еще в первый наш разговор твердо сказала, что не заинтересована в новых знакомства, но он никак не хотел отставать.

Стоило Камилю надавить, и вуаля, моя персона вдруг резко стала блеклой и недостойной внимания.

— Спасибо. Вы даже не представляете, как сильно я хотела избавиться от него, — улыбаюсь, чтобы немного скрасить напряженную обстановку, и поправляю пиджак, который накинула на плечи.

— Сколько всего у тебя поклонников, Алена? Сегодня двое, трое даже, мой юрист на тебя запал.

— Нет у меня никаких поклонников, — бурчу себе под нос. — Это все какое-то страшное недоразумение.

Камиль только улыбается глазами.

Я иду за ним, едва поспевая за широкими быстрыми шагами на своих каблуках, мы останавливаемся возле большой идеально чистой машины, и мне предлагают забраться в салон.