5. Глава 5

Наше с Аленой странное молчание прерывается с приходом новой медсестры в палату. Она совершенно бесцеремонно берет кровь у Давида, прикрикивая на него.

После первой неудачной попытки я ее осаживаю, предупреждая, что с ребенком можно быть и помягче, все-таки она не в игольную подушку тычет. Не слушаю ее недовольный комментарий в свой адрес и встаю за спиной у сгорбившейся голубоглазки, поправляя свитер, сползший с ее худого плечика.

— Не положено в палате посторонним, — все-таки непонятливая женщина пытается вступить со мной в диалог еще раз.

— Скажите это вашему дежурному врачу. Он дал мне полчаса.

Вижу, как ее тонкие брови ползут к переносице.

Фыркнув что-то нечленораздельное и забрав использованные шприцы, она с гордо поднятой головой удаляется наконец-то из палаты, явно решив, что обсудить такого неотесанного меня с какой-нибудь коллегой будет гораздо эффективнее для ее незакрывающегося рта.

— Где все же вещи, Ален? Сумки какие-то? — я оглядываюсь по сторонам и не замечаю ни одного пакета. — В скорой забыла?

— Дома… — растерянно выдыхает Аленка, продолжив перебирать засыпающему малому волосы.

Неужели уколы так быстро действуют? Хотя, скорее всего, вымотался он капитально, вот и принялся пускать слюни в подушку.

— Напиши мне тогда список всего необходимого, я привезу утром. Вообще, мне бы хотелось обсудить с тобой возможность перевода Давида в другую клинику с более привлекательным интерьером, — хмыкаю, когда Алена, краснея, заправляет волосы за ухо. — Специалисты здесь, может, хорошие, но в отдельной комфортабельной палате вам все же будет лучше.

— Стоп, — откашлявшись, произносит голубоглазка. Шок, я смотрю, растет прям с каждой секундой. — Для начала мне бы хотелось узнать, как вы здесь оказались. Я не думаю, что это нормально… — уже тише добавляет она. — Мне не нравится, что вы за мной следите.

— Если я скажу, что всего лишь проезжал мимо твоего дома и увидел карету с медиками, а потом и тебя, поверишь?

Мотает головой, поглядывая на сына.

— Я бы тоже себе не поверил. Так ли уж это важно, Ален? Вроде бы ничего плохого тебе еще не сделал.

— Еще? — хмурит свои бровки домиком. — Собираетесь, я правильно понимаю?

— Не забивай себе голову ненужной ерундой. Я предлагаю тебе реальную помощь, которую в данной ситуации тебе лучше принять. У тебя даже кружки здесь нет, ты как существовать собираешься? А еще, насколько мне известно, кормят обычно только детей. Святым духом питаться будешь? Не думаю, что вас завтра выпишут.

— Я попрошу подругу привезти мне все…

— Посреди рабочей недели? И как быстро она сможет это сделать?

Алена смиренно вздыхает и сжимая зубы. Ей не нравится, что я на все сто процентов прав сейчас.

Вряд ли какая-то там мифическая подруга сорвется с утра пораньше к ней в квартиру, куда, кстати, еще как-то попасть надо, а после под угрозой опоздания на рабочее место повезет ей через весь город вещи.

— Мне неудобно. Я вас совершенно не знаю, и мне кажется странным, что вы собираетесь безвозмездно мне помочь.

— А кто сказал, что я собираюсь сделать это за просто так? Не буду ходить вокруг да около, ты понравилась мне, Ален, я собирался начать с букетов, или что вы, девочки, там еще любите.

— Ничего мне от вас не нужно, — бурчит вредное создание, потупив взгляд и дернувшись в сторону, едва не разбудив ребенка.

Я всего лишь хотел дотронуться до ее лица, а она шарахнулась так, будто я не руку, а каленое железно к ней протягиваю.

— По глазам вижу, что ты сама уже едва от бессилия не падаешь. Зачем все это нужно, Ален? Просто позволь помочь тебе, взять часть проблем на себя. Вообще-то нормальные мужики так обычно и поступают, у нас это на генетическом уровне заложено.