– В детстве мечтал быть мореходом? – Кейси усмехнулся, огладил бороду. В прошлый выход на берег Бьярне был посвящен в страшную тайну боцмана: тот посещал барбершоп и вместе со стрижкой волос на голове заказывал полный комплекс ухода за бородой. Бьярне стал свидетелем, как «восхитительную по густоте и структуре волоса» растительность Кейси подровняли и напитали уходовыми средствами. Сам Бьярне стричься не стал – для новых рекламных съемок ему была нужна более длинная, чем обычно прическа. Рич в каждом сообщении об этом напоминал, зануда голливудская.

– А какой датский мальчишка об этом не мечтает? – поинтересовался Бьярне. – А ты? Мечтал покинуть Шотландию?

Кейси прищурился.

– Уже проболтались? – спросил он. – Леош или Марко, другим до этого дела нет.

– Ты насчет имени? – Бьярне не пытался скрыть очевидное. Ему показалось, что это некрасиво по отношению к Кейси. – Вообще-то я думал, что тебя зовут именно Кейси.

– Отец настоял, – Кейси отпил колы. – Так звали одного из его предков, участвовавших в Битве при Престоне. Шотландия ее проиграла, но менее героическим мой пра-пра и сколько там еще прадед от этого не стал.

– Интересно, – Бьярне тоже глотнул колы. – Я корней своей семьи так далеко не знаю. Известно, что Беки жили в Дании не одно столетие, но ничего героического не совершили, и поэтому в летописях о них не упоминается.

– Зато ты одним махом отыгрался за всех своих сородичей, – в голосе Кейси не было лести. Только констатация факта. – Тебя считают перспективным, а, насколько я понимаю, для Голливуда это прямо похвала-похвала.

– Да, но это не значит, что режиссеры дерутся за право снять меня в новом фильме, – надо же, как легко было говорить с Кейси на подобные темы. Раньше Бьярне мог так только с Джимом. И то надо было быть аккуратным, чтобы Джим не вспомнил в очередной раз, что ему самому Голливуд не покорился.

– Пока не дерутся, – поправил его Кейси. – Если ты к каждому фильму готовишься так, – он сделал круг горлышком бутылки, как бы обводя палубу, – то играть ты должен очень убедительно.

– Сама по себе игра актера ничего не значит, – Бьярне вытянул ноги. – Самое главное – это дать режиссеру то, что он хочет.

Кейси хохотнул.

– Звучит пошло даже для матросов, – сказал он и рассмеялся по-настоящему.

У него был заразительный смех. Бьярне уже знал, что Кейси умеет быть серьезным, придирчивым, даже суровым временами, но его лучшей стороной было умение веселиться.

***

– Парни!! – в камбуз влетел Леош. Хватило одного взгляда, чтобы понять, какие слова сорвутся с его губ следующими: Свобода разве что не светился от счастья. – Парни, у меня сын родился! – и полез обниматься.

На удивление, даже совсем смурной в последнее время Новак просиял. Не только дал себя обнять, но и сам обнял Леоша. Затем настала очередь Бьярне.

– Андре, я вот чего спросить хотел, – Леош замешкался. – Знаю, что так не делается, но может… – он перевел дух. – Может устроим барбекю? Сегодня вечером, все равно только завтра будем грузиться? Мы с Войтехом купим, чего надо, а? За мой счет.

Новак думал недолго.

– Я сам куплю, – сказал он. – Все равно собирался по магазинам пройтись. На какую сумму рассчитывать?

– В пятьсот евро уложимся? – просиявший Леош полез в карман за телефоном. – Скажи номер, я сразу скину.

– Уложимся, – Новак, кажется, позабывший и о бисквите, и о своей хандре, достал листок бумаги и карандаш. – Бургеры делать будем?

– Конечно, будем, – подхватил Леош. – С тем твоим вкуснючим соусом.

Впоследствии, когда дела с каждым днем шли от плохого к худшему, Бьярне не раз вспоминал этот день: как Новак притащился из магазина, нагруженный пакетами с едой, как они делали заготовки и мариновали мясо. А потом капитан и старпом стояли у грилей и жарили куриные крылышки, колбаски, бургеры, а Кейси и Новак делали безалкогольные коктейли. То и дело поднимались вверх стаканы и слышались пожелания долгих лет и счастья новорожденному и молодым родителям, а Войтех пел тягучие песни на незнакомом Бьярне языке.