Люция стоит под дверью, я знаю. Она не постучит и не войдет, просто будет терпеливо ждать, когда я справлюсь. А я справлюсь.

Она ласково треплет меня по плечу и расплетает потрепанный колосок, когда я молча обнимаю ее за талию. Завившиеся волосы рассыпаются по плечам.

– Рано или поздно я бы все равно встретилась с близнецами. И не была бы к этому готова, – шепчу я и позволяю последней слезинке сбежать по щеке.

Не хочу портить папе вечер, так что натягиваю на лицо улыбку и выхожу в патио, уютно освещенное золотистыми лампочками, развешенными на кустах граната, гибискуса и туи.

Папа и Раймонд хлопочут у летней кухни. Близнецы сидят в плетеных креслах перед чашей с огнем. Взрослые мальчики, нет нужды развлекать их. Киваю папе и ухожу в дальний конец террасы к большим и мягким качелям, на которые забираюсь вместе с ногами. Раскидистые лимонные деревья создают живую крышу, а вплетенные в их листву маленькие огоньки источают покой.

Мое одиночество длится не долго. Один из близнецов, на нем – персиковое поло, огибает качели и мягко улыбается.

– Привет.

Я молча поджимаю под себя ноги, уступая ему место. Он садится ко мне вполоборота, и качели чуть сильнее раскачиваются. Ветерок доносит до меня слабый аромат сидра.

– Что же, будет правильным познакомиться еще раз. Я Фабиан.

– Ноэль.

Протягиваю руку, и он осторожно пожимает мои пальцы. Сердце летит кувырком, стоит мне поднять на него глаза. Да, он все так же невозможно хорош собой, а цвет поло идеально подчеркивает загар на мускулистых руках.

– Хочу извиниться за моего брата, – тихо и серьезно произносит Фабиан. – Каетано частенько забывает, что он не я, и прикрывается моим именем ради собственной выгоды. Ваша домоправительница передала тебе коробку?

– Я чувствовала, что это был ты, – вырывается у меня. – Прости за этот цирк, просто я…

– Не извиняйся. С твоей ногой все в порядке?

– Да, спасибо, Фабиан, – впервые зову его по имени.

Смотрю, как уголки губ ползут вверх, а на щеке появляется ямочка. И в это же мгновение вспоминаю, что он такой не один.

Сегодня у меня совершенно нет желания разбираться в своих чувствах. Я даже не знаю, настоящие ли они? Или возникли к суммарному образу близнецов, а не к кому-то конкретно. Мне нужно поймать момент, в который ускользнуть из-за стола будет наиболее вежливо. Карла уже отправила мне фотографии ключей от кабриолета и трех бутылок «Кристалла»9, которые купил для нас Лукас.

А наш ужин даже не думает сворачиваться. Виски и сидр для мужчин льются рекой вместе с моей колой без сахара. Большая миска овощного салата не планирует пустеть, фокачча будто научилась размножаться, а мяса на гриле столько, будто ради этой трапезы забили не одного быка. Я сижу между папой и Фабианом, и моя нога под столом бьется в нервном припадке.

Краем глаза изучаю Каетано. На нем – простая белая футболка, джинсы и щетина, от которой он кажется старше своего близнеца. В разговоре не участвует от слова совсем, предпочитает жевать или смотреть в телефон под столом. Раймонд, сеньор Дельгадо, не в первый раз пытается втянуть Каетано в беседу, но тот стойко уклоняется от наводящих вопросов. То ли дело Фабиан. Он на равных общается со взрослыми, обсуждая финансы и бизнес, не трудно догадаться, как он умен. Мне даже неловко, ведь близнецы, как выясняется, старше меня всего лишь на год.

Когда с моря долетает прохладный ночной ветер и кожа покрывается мурашками, Люция выходит из кухни, чтобы предложить нам переместиться в гостиную. Я мгновенно реагирую на этот случайно предоставленный шанс улизнуть. Благодарю гостей за приятнейший вечер и прошу прощения за свою усталость и желание прилечь. Целую папу в щеку и желаю всем доброй ночи. Мужчины гремят посудой, перебираясь в залитый светом теплый дом, а я взлетаю по лестнице и, очутившись в спальне, меняю босоножки на удобные кеды.