– Закрой свой рот.

Ухмылка исчезает вовсе.

– Что?

– Закрой свой поганый рот, я сказала. Оглох?

Клинок закидывается в ножны. Сейчас, холодная, режущая сталь, только в ее зеленых глазах.

– Весело тебе было, значит? – тихий смешок, еще один, – Мне плевать. На прошлое, на вашу вражду. На все, что ты мне тут протявкал.

– Ты…

– Думал, что заставишь меня его ненавидеть? Что меня охватит отчаяние, из-за смерти каких-то там людей? Мне плевать, что сделал мой отец. Шейн меня вырастил. Он. А не они.

Лександр перестает ухмыляться, однако, растерянным он не выглядит, пускай такого ответа, он не ожидал.

Она догадывалась. Подсознательно закрывала глаза на очевидные факты. Если бы она копнула чуть глубже, когда спрашивала Шейна о прошлом, все легко бы вышло на поверхность. Но она не копала.

Боялась правды? Не хотела рушить собственные иллюзии? Джессика не знает. И ей плевать. Может, лишь злит слегка, что он ничего не сказал умирая. Мог ведь просто прошептать это, открыться ей.

Но он только предпочел дать указ.

Который она нарушила.

– Если тебе больше нечего сказать, то я ухожу, – тихо говорит она, отходя от стола.

Выравниватель молчит. Смотрит в свой пустой стакан и наливает себе еще.

– Ясно…

Джессика покидает его номер. Покидает, чтобы напиться в другом месте.

Не рядом с ним, не рядом с Джеем. Ей не нужен собутыльник, лишь тишина и холодный, пронизывающий ночной ветер.

Она прихватывает алкоголь из бара в номере и идет на крышу, только здесь, может расслабить напряженные от тяжелого разговора плечи. Вдохнуть полной грудью и глотнуть какого-то странного коктейля, обжигающего, но приятного.

– Ты мог бы мне сказать… я бы поняла.

Шепчет она в пустоту, смотря на залитое звездами небо. Что она хочет там увидеть? Или кого?

– Я бы все поняла. Ты ведь чувствовал, что поняла бы, да? Так почему ты молчал до самого конца?

Небо ей не ответит. Не ответит ей так же, как не ответил бы он, если бы она решилась его спросить. Так и стоит перед глазами эта растерянная ухмылка и бегающий взгляд. Так и слышится этот хриплый, торопливый ответ.

«О чем ты? Понятия не имею».

Он бы ответил так. Потом резко начал бы тренировку, старательно рассеивая ее внимательность, мастерски отвлекая на взбалмошный бой.

Не давая опомниться, бросился бы на нее с Масамунэ в руках, а она, отразила бы атаку Мурамасой.

Они бы дрались до рассвета, обмениваясь хлесткими ударами мечей. Шейн бы возбужденно хохотал, перекидываясь с ней искрометными фразами. Называл бы ее нарочито ласково, чтобы она закипала сильнее и дралась серьезнее…

А утром, когда оба бы уже свалились наземь от усталости, Шейн, продолжая смеяться, повел бы ее в местную забегаловку, где оба наелись бы досыта самой разнообразной пищей, потратив все свои сбережения.

– Я скучаю.

Говорит она в небо, пусть оно и не слышит.

– Я скучаю по тебе… отец.

Никто ей не отвечает.

***

– Где ты была? – первое, что спрашивает Джейсон, когда Джессика заявляется в их номер под утро, жутко пьяная.

– Догадайся, щенок, – усмехнувшись парирует она, вгоняя мальчишку в ступор.

Щенок? Что за шутки такие?

– Ты что, – принюхивается парень, – пила?! Утром?!

– Боже, не кричи…

– Ты же обещала сегодня тренировку с мечом! Ты…!

– Заткнись, раз обещала, значит будет все. Погоди.

Джейсон запинается, не в силах возразить, молча садится на кровать, ожидая, когда они отправятся на тренировочную площадку. Но Джессика, топает мимо него, валится на свою кровать и хриплым шепотом говорит в подушку:

– Посплю часок и пойдем.

Парню остается только возмущенно шипеть себе под нос. Надо же, оставила его одного в номере, напилась, вернулась, едва держась на ногах, и свалилась дрыхнуть. А тренировки что, ждать должны?