– Да и пчёлы, если честно, тоже фигня, – Андрей смотрел на него прямо и улыбался натянуто. – Помнишь, как в том анекдоте?.. Не, не поеду Петь. Ладно бы там еще на учебу, подработать,.. но как ты говоришь… – он покачал головой. – Пойду я. Пора.

– Иди, иди. Кому ты тут нужен? Рыбам что ли?

* * *

– Ну, вот и вы! Наконец-то! Заходите, заходите. Для прессы специальные места! – старожил мэрии, партиец едва не брежневских времен, депутат Добрынин растянул удивительной ширины улыбку и стал похож на спелую дыню. Тренировался что ли? Андрей зашёл в зал. Все на местах. Весёлые. Весёлые светские упыри. Или советские. По плечу похлопают, коньячку понесут.

– Ну как ваш Быков? – Андрей ответно растянул улыбку и повернулся к Добрынину.

– Готов любого на рога поднять! – невысокий и широкий, в строгом темно-синем костюме, Добрынин довольно усмехнулся своей шутке.

– Так, значит, рога вы ему все-таки наставили?

Зал наполнялся. Кроме депутатов: главы отделов, начальники от образования, медицины и службы спасения. Патологоанатома бы сюда, думал Андрей. Рядом присела Женечка с радио. Лет тридцати, местная красотка Женечка, ведущая на муниципальном радио и пресс-секретарь мэра, знала много про всех, охотно делилась с Андреем, чутьем доверяя, что дальше него не пойдет. За хватку и остроту Андрей звал ее редкой блондинкой.

– Как тут расстановка? – шептал он Женечке, шутливо заигрывая, что считалось обязательным с ней.

– Тайны персидского двора! – хлопала она ресничками. – Думали-то все – Быков будет!

– Так кто ж ещё?

– Да бабушка надвое сказала…

Андрей вспомнил старушку-блокадницу и сразу потух.

– Говорят, новый будет. Богомолова знаешь?

– Подожди. Это который у подвала с канализацией со мной был?

– Не знаю, с кем ты по подвалам развлекался, а Богомолов – свеженький наш депутат, надежда поколения… и по совместительству четвероюродный племянник губернатора.

– Так бы сразу и сказала.

– Но это, конечно, слухи.

– Козни госдепа, – Андрей сделал беспечное лицо. – Просто местный парень, наш, простой, на благо города старается. А чего в председатели сразу? Быков-то твой мужик тертый.

– А потому что, – Женечка приблизилась к нему на расстояние ладони, пахнула тонким парфюмом, вздохом раздвинула кинжальное декольте и томно зашептала на ухо. – Сорока на хвосте принесла, недолго мэру осталось. Не справляется папаша. Губернатор не доволен, – она накрутила золотистый локон на палец.

– Свежая, горячая, патриотичная, – Андрей изобразил похотливость.

– Наш герой! – цокнула Женечка и вскочила. В зал вошел Богомолов в модном, с отливом синевы, костюме.

– А чего сейчас-то приспичило? – бросил Андрей вдогонку.

Женечка обернулась, холодно и хлестко бросила:

– Из-за границы он только вернулся, с учебы, – она подбежала к депутату. – Иван Алексеевич! Куда же вы? Мы вам место приготовили.

Вот чего ты разоделась. Андрей зацепил взглядом ее обтягивающее платье и вспомнил, как расходится на вздохе декольте. То-то мэр грустный сидит.

Все прошло, как сказала Женечка, точно сама писала сценарий. Андрей только удивился, что за Быкова проголосовало меньше, чем числилось среди депутатов его партийных соратников. Новый председатель Богомолов произнес речь. Работать во благо, нести ответственность, аплодисменты.

Про ответственность ты кстати. Как раз в одном номере с выборами выйдет заметка о блокаднице. Андрей снова заметил, как молод председатель. Может, ты завидуешь? Простая такая, житейская зависть. У соседа – корова, у тебя – коза. Связи, забугорное образование. Комплект: красивая жена (в норке), наследник щекастый подрастает, тачка, домик на озере. Чуть засветился и на взлет. Еще чуть – и мэрство. Рифмуется со зверством. И не нужно лазить по подвалам, в институт перебежками. Не нужно бодаться. Так, может, ты просто завидуешь? Может быть. Хочешь быть на его месте? Не дай бог, гори всё. Пошлость. А знаешь, приятель, в чём пошлость? В неравенстве. На нём весь ваш успех стоит. Если всё поделить на всех, никому ничего не достанется, и потому нужно забрать себе – иначе другие заберут. В этом ваша идеология, и в этом наше неравенство – мы так не думаем. И мама не думает, и Петька не думает. Потому сбежать и хочет. А ты чего хочешь? Андрей почувствовал вялость в теле, руках, ногах, тело отяжелело, ничего не хотелось, также как вчера, после встречи с блокадницей и когда не нашел в школе ту девушку. Это ж от слабости всё.