Сегодня утром я подумал, что связаться с подружкой нимфы и все расспросить – отличная идея, но меня затянул рабочий процесс, да и после обеда это показалось идиотизмом.

Листок с номером телефона нимфы продолжал греть внутренний карман пиджака. И вот теперь, изрядно напившись, я не видел ни одной причины, чтобы не набрать ее номер. Тем более что по телу уже курсировало привычное тепло, которое появлялось при мыслях о Маше, а член твердел в штанах, надавливая головкой на ширинку.

– А давай пока стопнемся в распитии и перекурим. Я тебя на своей спине не потащу.

Мы поднимаемся из-за стола. Макс набрасывает на плечи пиджак, хлопает по карманам в поисках сигарет.

– Кстати, забыл отдать. Секретарша случайно взяла лишний конверт, когда разбирала корреспонденцию, – Волков передает мне конверт.

Внутри открытка. Минималистичная, но под золото. Приглашение на юбилей. Закатываю глаза. Опять очередная муть, на которую нужно ходить и улыбаться правильным людям, чтобы после они улыбались тебе и платили щедрые «чаевые» за выигранные дела.

Переворачиваю карточку: Уважаемый Артем! Приглашаю вас на свой сорокапятилетний юбилей. Адрес, время, дресс-код. Отправитель – Калугин Григорий.

– Такое можно сразу выбрасывать и даже не показывать мне.

Смяв приглашение, точным броском отправляю его в мусорное ведро на выходе. Туда же летит и мое настроение.

– Кого ты так сильно не хочешь? – Макс достает сигареты. Берет одну, угощает меня.

На улице отходим в сторону, чтобы можно было продолжить разговор без лишних ушей. Подкуриваем и затягиваемся. Холодно, но меня приятно бодрит.

– Калугина, – морщусь. Мерзкий он мужик, весь из себя неприятный, хотя надо признать, сволочь он изворотливая, и к нужным людям умеет поворачиваться правильной стороной.

Ко мне он тоже пытается ею повернуться, но я слишком хорошо осведомлен о том, какой он на самом деле. Очно мы с ним нигде не пересекались, но несколько лет назад я консультировал коллегу по ее вопросу. Дело было о покупке земельного участка на месте старого Дома пионеров, который переквалифицировали в детский центр, куда школьники ходили на внеклассные занятия. Калугин представил проект комплексного освоения территории, долго доказывал, что не собирается отбирать у детей центр, даже говорил, что построит новый. Дело набирало обороты, становилось резонансным, за ним следили все. А потом оно очень быстро свернулось. Калугин проигрывал, но суд вынес решение в его пользу, а через пару месяцев я лично увидел, как они с мэром выходили из ресторана в компании жен. К слову, торговый центр построили через год, открыли – через два, а про детский центр никто даже не вспомнил.

И нет, в этой ситуации меня волнуют не дети. Точнее, они стоят не на первом месте. Куда страшнее тот факт, что за короткое время бизнесмен средней руки обзавелся амбициями и втерся в доверие к городским властям. Обычно за такой быстрый вход берут нелегальную плату. Теневой бизнес, партнерство с высокими рисками. И из такого бизнеса быстро и легко не выходят.

За время своей карьеры я работал с разными людьми, но от опасных беспринципных экземпляров всегда стараюсь держаться подальше. А вот Калугин, наоборот, хочет со мной подружиться, потому что моя репутация идет далеко впереди меня, и он знает, что, если дело запахнет жареным, только я смогу его спасти.

– Не пойдешь?

– Не пойду. На таком празднике жизни мне делать нечего.

– А я бы сходил, – Макс усмехается, поймав мой вопросительный взгляд. Я быстро докуриваю и встряхиваю головой, сбрасывая с себя опьянение. – К сотрудничеству это не обяжет, а от жеста уважения еще никому плохо не было. Чем воевать открыто, лучше вести холодную войну, о существовании которой противник даже не знает.