– Приди, Матерь искусная, да не с горями, – вполголоса молвит она.

Сурай тяжело встаёт со скамьи, огибает стол. Нависает над Виктором. Смотрит неотрывно и словно как на нечто неживое. Теперь Виктор понимает недовольство Каргаша.

– Взгляни-ка, Инесь, – с мрачным любопытством обращается к внучке Сурай. – Я не заметил этого сразу. А ты?

Инесь раздражённо дёргает плечом.

– Ты про то, что он слеп как летучая мышь?

Виктор старательно изображает выдержку.

– С моим зрением всё в порядке.

Инесь презрительно фыркает.

– В тебе не прижились физические изменения, зрачки лишены приобретённых особенностей, – утверждает Сурай. – Скажи, ты способен видеть сквозь Покров?

Виктор старательно пытается вникнуть в разговор.

– Покров? Что ещё за Покров? Впервые слышу.

– Выражусь иначе, чтобы тебе было проще понять. Что видишь ты на месте второй души, зовущей себя Каргашем?

Словно желая удостовериться, Виктор косится на Каргаша, блуждающего по горнице.

– Не знаю. Тень?

– Поразительно, – без особого восхищения отвечает Сурай.

– А что? Что я должен видеть?

– Уродливую тварь, – с омерзением отзывается со своего места Инесь.

– «Так красиво меня ещё никто не называл», – ерепенится Каргаш, усаживаясь на стол и сгибая локти.

– О! – Виктор не способен сдержать косой усмешки. – Так ты не просто нытик и брюзга, но и урод вдобавок ко всему?

Бес нарочито громко гогочет.

– «А ты и расстроился? Представлял меня чернявой бабёнкой с огромными дойками?»

Виктор невозмутимо пожимает плечами:

– «Почему же сразу чернявой? Светленькой».

Инесь указующе машет в их сторону рукой.

– Ты слышишь? Изощряются в остроумии! Да он с этой тварью не разлей вода! С тварью, что смеет угрожать нам с тобой в нашем же доме!

Виктор стирает ухмылку, пристыженный замечанием. Каргаш это чувствует, распаляется ещё громче.

– «Нет-нет, дорогуля. Я не угрожаю. Я ставлю вас в известность, что вас ждёт, когда…»

– От меня что-то требуется? – с напускным серьёзным видом вопрошает Виктор, обращаясь к старику.

Сурай долго молчит, о чём-то размышляя.

– Для начала выберите имя.

– Чего? Имя? Какое ещё?..

– Выберите имя, под которым вы будете существовать вместе.

***

Мизгирь с трудом перевернулся на бок, цепляясь за траву в темноте.

– «Тебя ободрали как липку», – поспешил уведомить Каргаш.

– Что? Какого лешего?.. Где я? Ни зги не вижу.

Мизгирь скатился в холодную воду, перепачкался в тине. Встал на четвереньки, бранясь и нарекая водяниц последними потаскухами. Выполз на траву, представляя, в какой чертовски неприятной ситуации он оказался.

У него забрали все вещи. Наверняка кто-то из водяниц сейчас щеголяла в его перештопанных портках по своим заводям, вызывая зависть у пропахших рыбой подруг. Если, конечно, она не выбрала намотать их себе на голову, изображая таким способом косынку.

– «А чего собственно ты ожидал?» – со знанием дела вопрошал Каргаш, мрея при слабом свете луны. – «Будто в прошлые разы ты достигал успеха. В твоем случае успех – это что-то недосягаемое. Впрочем, продолжай в том же духе. Будь у меня живот, я бы точно надорвал его от смеха, наблюдая за разыгравшимся представлением. Если бы только та пахнущая рыбой сука не сравнила меня с лярвой, то, возможно, я мог бы по достоинству оценить их старания. Но подумать только! Сравнить меня с какой-то жалкой лярвой?..»

– Заткнись! – вслух обозлился Мизгирь, пытаясь встать на одной ноге. – Такое со мной в первый раз! Чтобы настолько в наглую обокрасть. Чтобы с голым задом оставить! Нахальства здешней нечисти не занимать. А ещё монастырь называется.

Мизгирь ощупал недействующую ногу. В горячем настое мыслей всплыла идея исправить на себе шов Явиди. Это помогло бы ослабить заболевание. Он думал об этом каждый день, не в состоянии больше выносить бесполезности своего тела, подвергнутого гноению проклятого шва.