Засунув противень в духовой шкаф, убрала кухню и села передохнуть со стаканом мятной ледяной воды, довольная проделанной работой.

Аделина, разминая на ходу затекшие мышцы спины, спустилась в кухню. С каждым днем работа давалась все труднее, и Дин настаивал, чтобы она больше отдыхала. Но чем раньше она поднималась наверх, в свои комнаты, тем раньше спускалась вниз утром, от долгого лежания, начинала нещадно ныть спина.

Открыв дверь в кухню, Ада с порога уловила слабый аромат выпечки. Ирина все-таки сделала то, что хотела. Узнав эту девушку ближе, она была очень рада и благодарна Агвану, за то, что привез ее к ним. С Ириной у нее, наконец, сложились те отношения, которых ей со времени расставания с семьей так не хватало. И маленькая Эль, несмотря на доставляемые ею хлопоты, вызывала нежные чувства, которые Ада объясняла проснувшимся материнским инстинктом.

На столе стояла вазочка, накрытая льняной вышитой салфеткой.

Она приподняла ее и втянула запах: топленое масло, и еще что-то, еле уловимое, видимо, так пахнет этот таинственный сахар. Прислушалась к себе. Чувствительное обоняние беременной женщины не выразило никакого протеста. Но брать в руки непримечательные на вид кругляши не стала. Заваривая чай, бросала искоса нетерпеливые взгляды на стоящую посреди стола вазочку. Вскоре в кухню зашел Дамдин, следом за ним заспанная Ирина, которой не терпелось увидеть, какое впечатление произведут ее печенюшки. Чай был готов. Дин по просьбе жены достал с верхней полки буфета чашки с блюдцами, которые стояли там ни разу до сих пор не использованные. Ирина признательно улыбнулась хозяевам:

– Надеюсь, результат моих ночных бдений нас не разочарует.

– Сама не пробовала? – удивилась Ада. Ирина прыснула от смеха:

– Тесто сырое ела, а пока дело дошло до готового печенья, я уже так хотела спать, что решила оставить дегустацию до утра, чтобы с чувством, с толком, с удовольствием.

Говорят, что люди, склонные к полноте, набирают вес даже когда вдыхают запах еды. Сейчас Ирина готова была в это поверить. Вдохнула знакомый запах, он защекотал ноздри, наполнил легкие, рот заполнился слюной, и глаза сами закрылись от удовольствия. Надкусила, подержала на языке, посасывая, и только потом начала жевать. Открыла глаза и с нетерпением глянула на сидевшую напротив пару. Выдохнула от облегчения, понравилось.

– Что, если нам готовить …

– …печенье, – подсказала Ирина.

– Печенье, – повторил Дамдин, – для наших посетителей? – Он уже покрутил в руках горшочек с патокой, понюхал и даже снял пробу.

Ада согласно закивала головой, Ирина к ней присоединилась.

– Отлично. Что для этого нужно? – Дамдин сразу перешел на деловой тон.

Весь следующий день, обслуживая посетителей, Ирина слушала чужие разговоры о цирке и циркачах. Кто-то делился впечатлениями о представлении, кто-то еще только планировал на него сходить. Были среди них и недовольные беспорядками, возникшими по вине цыган.

Ирина заявила Милену, что пора составить собственное мнение и выпросила у Дамдина выходной. С того памятного дня, когда Агван привез ее в Туров, ей еще не приходилось никуда выезжать. Милен вызвался их с Эль сопровождать и выпросил у хозяина тарантас. Федул запряг Морячка и большой компанией, к которой присоединились младшие братья и сестра Милена, отправились на окраину города, туда, где несколько дней назад раскинулись цыганские палатки. Соревнуясь пестротой с окружавшим его миром, каждой своей яркой полоской устремляясь вверх, над поляной возвышался цирковой шатер. Его полог был гостеприимно распахнут, и из глубины раздавался нестройный и нетерпеливый гул сотни зрителей в ожидании зрелища. Представление еще не началось, голосистый зазывала у входа, все еще приглашал публику.