Возле двери в наши с Лейлой комнаты я столкнулась с Фениксом. Он стоял прямо перед дверью, уставившись в одну точку, будто вовсе забыл, где находится. Тени под его глазами были глубокими, кожа потемнела от усталости. Похоже, он действительно не спал последние несколько дней, в безуспешных попытках выследить вампира.

Я подошла ближе, положив руку на его плечо. Странно, что он не заметил меня раньше. Он вздрогнул и резко обернулся ко мне, дыхание его на мгновение сбилось.

– Теряешь хватку, Штормбрук, – усмехнулась я. – У меня ведь мог быть нож.

Он попытался улыбнуться, приподняв брови, но на его лице эта попытка выглядела скорее болезненно. И вдруг он начал сползать по стене, теряя сознание. Я подхватила его подмышки, но удержать всё равно не смогла – он был слишком тяжёлым для меня.

– Лейла! Лейла! Ты здесь?! – я закричала, пытаясь удержать его, хотя понимала, что сил не хватит надолго.

Дверь распахнулась, и на пороге появился мой брат.

Конан Лайонет заполнил собой весь дверной проём: высокий, широкоплечий, с золотыми волосами, собранными в хвост, и тёмно-синими глазами, в которых плясали озорные искорки. Его лицо озаряла та самая лукавая ухмылка, от которой мне захотелось броситься ему на шею и расцеловать. Мы не виделись больше года. Но сейчас было не до слёз радости.

– Помоги! – выдохнула я. – Он упал, и я не могу его удержать.

– Кейра, ты всего неделю в замке, а мужчины уже валятся к твоим ногам, – пошутил Конан, подхватывая Феникса – Черт, он тяжелый!

– В мою комнату, – торопливо скомандовала я. – Я не знаю, где его комната, Конан Лайонет, так что придержи свои шуточки!

Он усмехнулся, но промолчал. Из комнаты вышла Лейла, очень удивленная при виде Феникса, которого держал Конан.

– Вот ведь упрямый осёл… – проворчала она. – Я же говорила ему отдохнуть!

Конан затащил Феникса в мою комнату и аккуратно уложил на кровать. Я сняла с него ботинки, укрыла пледом, закрыла шторы, чтобы солнечный свет не беспокоил его. Только после этого мы вышли в гостиную.

Тут я наконец бросилась к брату, обняв его крепко, так, будто боялась отпустить.

– Засранец! Почему ты так долго?! Почему не приехал сразу, как узнал, где я? – я шептала, пряча лицо в его груди, вдыхая запах дома, яблок и корицы.

– И я скучал, Звёздочка, – прижал он меня крепче, его голос дрогнул.

– Я так испугался за тебя, – прошептал он, гладя меня по волосам. – Когда получил весть о смерти Дерека и обвинения… Я помчался в поместье, но тебя уже там не было.

– Лейла вытащила меня, – тихо сказала я. – Мы сбежали.

– Я так и понял, – он вздохнул. – Но потом пришла новость, что король объявил о твоей невиновности… Только никто не знал, где ты.

– Штормбрук привёз нас сюда. Я думала, что меня повесят, а оказалось, что король хотел показать знати, что он на моей стороне.

– Мать Дерека всё ещё пытается облить тебя грязью, – нахмурился Конан. – Но пока безуспешно.

Он наконец выпустил меня из своих медвежьих объятий и осмотрел, увидев узор на моей руке он поднял и стал рассматривать.

– Что это? Когда ты успела сделать татуировку?

– Я и не делала, я прикоснулась к проклятому дереву, и оно оставило мне это.

– Ты с ума сошла??? Зачем вообще было его касаться, Лейла ты куда смотрела?

Лейла стояла, скрестив руки на груди.

– А меня не было, я помогала Штормбруку в деревне недалеко отсюда. Ее не на секунду нельзя оставить одну.

– Все в порядке, правда, не переживайте.

Лейла кивнула и посмотрела на меня укоризненно, но промолчала. Мне так хотелось рассказать брату правду, но страх держал меня за горло. Врать стало почти привычкой.

– Ты надолго приехал? – спросила я.