Гийом посмотрел на своего неожиданного спасителя. Монгол спокойно вытер нож о штаны и поднял на рыцаря свои узкие, непроницаемые глаза.

"Шулмус," – сказал он тихо, указывая ножом на мертвых тварей. Слово было незнакомым, но тон не оставлял сомнений.

Гийом кивнул. "Демоны," – ответил он на ломаной латыни, единственном языке, на котором они, возможно, могли хоть как-то понять друг друга. Потом указал мечом на темный проем за алтарем, откуда, очевидно, и пришли эти существа. – "Ад?"

Алтан посмотрел туда, потом снова на Гийома. Отрицательно качнул головой. "Не ад. Глубже." Он провел рукой вниз, указывая под землю. Потом указал на себя, на Гийома, и снова на проход. Жест был понятен: нужно идти туда. Вместе.

Гийом колебался лишь мгновение. Идти во тьму, под землю, вслед за этими тварями, в компании язычника-монгола? Безумие. Но оставаться здесь, в разоренном замке, в мире, умирающем от чумы, было не меньшим безумием. Там, внизу, была опасность. Но, возможно, там были и ответы.

Он кивнул.

Тишина, наступившая после короткой, яростной схватки в часовне, была почти такой же оглушающей, как и предсмертный визг тварей. Гийом тяжело дышал, адреналин все еще гудел в ушах. Он посмотрел на монгола – Алтана, как он его для себя назвал. Тот спокойно вытирал нож, его лицо оставалось непроницаемым, но глаза внимательно изучали темный проем за разрушенным алтарем.

Алтан кивнул на проем, потом вниз. Идти туда. Гийом понял. Но рыцарский опыт, закаленный в десятках битв и осад, кричал об осторожности. Бросаться в неизвестную нору, откуда только что вылезли эти твари, не зная, сколько их там еще – чистое безумие.

Он отрицательно качнул головой, затем указал на выход из часовни, потом на себя и Алтана, потом снова на проем, изобразив жестом баррикаду. Сначала – безопасность. Потом – спуск.

Алтан на мгновение нахмурился, но затем, похоже, понял логику рыцаря. Он кивнул. Необходимость выживания создавала свой, понятный без слов язык.

Они быстро работали вместе. Вытащили из часовни тяжелые дубовые скамьи, опрокинутые во время боя, подтащили обломки алтаря, камни от разрушенной стены. Через полчаса проход в стене был завален грудой мусора – не неприступная преграда, но достаточно, чтобы задержать любого, кто попытается выйти, и дать им несколько драгоценных секунд.

Затем – быстрый осмотр замка. Гийом повел Алтана в донжон. Главный зал был разгромлен, но очаг еще хранил немного тепла. Кухни – пусто, если не считать объедков и следов паники. Чума или твари? Скорее всего, и то, и другое. В кладовых удалось найти пару бурдюков с водой и несколько кусков твердого, как камень, вяленого мяса. Не густо, но лучше, чем ничего.

Оружейная в башне пострадала меньше. Похоже, твари не интересовались человеческим оружием. Гийом отыскал несколько просмоленных факелов, огниво, запас масла. Сменил свой меч, видавший виды, на более надежный двуручный топор, висевший на стене – неуклюжий в тесноте, но сокрушительный в ударе. Алтан пополнил колчан несколькими добротными арбалетными болтами – наконечники он тут же принялся затачивать своим ножом – и нашел длинную прочную веревку в конюшенной кладовой.

Пока Гийом проверял запасы, Алтан вернулся в часовню к телам убитых существ. Он присел на корточки, внимательно их осматривая. Его пальцы – ловкие, уверенные – ощупывали бледную, прохладную кожу, похожую на дубленую шкуру рептилии, пробовали на прочность когти, заглядывали в бездонные черные глаза. Он что-то тихо бормотал на своем гортанном языке. Потом подозвал Гийома.

Указал на шею одного из существ, где вошла его стрела – там почти не было крови, лишь немного полупрозрачной слизи. Потом указал на суставы конечностей – они двигались с неестественной гибкостью, словно не имели костей в привычном понимании. Затем он постучал костяшками пальцев по большому черному глазу – тот был твердым, как обсидиан. Алтан покачал головой и снова указал на проход под землю. Мол, обычным оружием их взять трудно, если не знать, куда бить.