Дядя в какой-то степени был мне больше отцом, чем отец. Тот не был плохим, нет, но мать моя умерла рано, отец много работал, управляя филиалом семейного предприятия в родном городе, а когда женился второй раз, я оказался несколько не нужен, не вписываясь в картину счастливой молодой семьи. Мачеха натыкаясь на меня взглядом, словно спотыкалась каждый раз, мрачнея. Так и решили – мальчику, мне то есть, негоже в глубинке штаны просиживать. Нужно учиться в большом городе, впитывать прогресс и прочие современные достижения. Я поступил в лицей интернат, очень престижный, выходные проводил у дяди и его жены, статной и сильной духом тети Фариды. Дядя же натаскивал меня на семейный бизнес, в котором я до сих пор преуспевал на радость своей семье.

Сейчас же он сидел за столом напротив меня, смотрел, казалось не мигая и взгляд черных глаз был тяжел и непроницаем. И чёрт знает, что за мысли в его голове бродят.

– Как жизнь семейная? – спросил наконец он.

Я едва не поморщился, вспомнив об оставленной дома жене. Девушке, которая всего на свете боялась, особенно меня, ни разу в жизни не ела пиццу и не имела телефона.

– Прекрасно, – излишне жизнерадостно ответил я.

Дядя постучал карандашом по столу. Явно не о моей семье он сейчас думает. Посмотрел на часы – вылет через четыре часа. Надо бы уже собираться в аэропорт.

– Гафуровы недовольны, – наконец сказал он.

Я едва не выругался прямо при нем. Я уже давно вышел из детского возраста, но понимал, что старшее поколение семьи такого не приемлет. Сдержался.

– Что им нужно?

– Сердятся, что жену ты себе новую завел, совсем позабыв о прежней.

Забыть о прежней жене бы не вышло хотя бы потому, что от неё мне осталась Роза. А еще мой помощник ежемесячно переводил деньги на счет семьи Гафуровых, чтобы они не возникали на горизонте.

– Это религиозный брак, – наконец сказал я. – Насколько я понимаю, мне достаточно выделить ей содержание и трижды сказать фразу я развожусь.

– Муратовы не разводятся! – стукнул кулаком по столу дядя.

Я не сдержался и все же скривился, словно лимона отведал.

– Конкретно этот Муратов и не женился бы, если бы на него не давили,– ответил я.– Вы меня вынудили на этот брак.

– Нам нужна была земля Гафуровых, иначе он бы ее не продал, ты же понимаешь. У него слишком много дочерей, а мои сыновья уже женаты. Оставался только ты. Благо семьи превыше твоих амбиций, сынок.

Сынок…как же. Не верю, что не существовало иных способов договориться. Просто этот был выгоднее обеим сторонам.

– И что прикажете делать? Собирать гарем?

– Лети…– решил дядя.– Лети, как и собирался, работай, с Гафуровым я договорюсь.

Я снова на часы посмотрел. Успеваю заехать проведать дочь, хотя бы на несколько минут. Роза выскочила навстречу едва я заехал во двор, даже испугался, что задену ее автомобилем.

– Папа! – крикнула она. – ты меня забрать пришел?

– Нет еще, – с сожалением ответил я.– Я улетаю в командировку.

– А твоя новая жена красивая? Я не видела ее лицо.

Роза видела свадьбу лишь мельком, была простужена. Теперь ее мучило любопытство.

– Похожа на твою Лею, – улыбнулся я.

Лея – ее любимая кукла.

– Значит красивая, – вздохнула Роза. – Ты будешь любить ее больше меня?

– Никогда, – обещал я.

Вскинула руки, я подхватил ее и прошёлся по саду, стараясь не думать о том, что времени до вылета все меньше.

– Айсылу сказала, что мачехи все злые и она будет меня обижать.

– Никто не будет обижать тебя, моё сокровище.

Но я знал, сколько нюансов может быть в отношениях между мачехой и чужим ребёнком. Моя меня не обижала, нет. Просто старалась не замечать, словно меня не было, следила за тем, чтобы я был одет и сыт, и услала при первой же возможности. Но мне было двенадцать. Я был взрослее. Я был мужчиной. Сможет ли Роза смириться с нелюбовью?