Зная, что ей некуда бежать, Чудовище неспешно приближалось, рассматривая блеклыми неживыми глазами, в которых на пару секунд промелькнул интерес. Запаниковав, Эрика отступила на шаг, и он остановился. Она чувствовала, как ее пальцы до боли сжимают жесткую ткань платья, и продолжала смотреть на хозяина особняка, не понимая, что он хочет от нее.

В отличие от первой встречи, Эрика чувствовала себя немного уверенней. Точнее, нет. Она не была настолько шокирована его внешним видом. Но все еще не понимала, что происходит и куда она попала. С каждой минутой надежда на то, что это чей-то жестокий розыгрыш или съемки какого-нибудь пранка, таяли. Здесь не было камер. Не было людей. Лишь говорящая мебель и жуткий монстр, который был хозяином в этом месте.

– Ты останешься здесь, – Эрика вздрогнула, услышав сиплый голос с прихрипыванием.

Он не спрашивал, а приказывал. Эрика взяла себя в руки и смело взглянула в глаза чудовищу, о чем тут же пожалела. Этот властный взгляд не терпел сопротивления, и она побоялась возразить.

– Ты останешься здесь и будешь служанкой.

Возмущенная Эрика уже открыла рот, чтобы возразить, но почувствовала сзади тычок от Клиры и поперхнулась на вдохе. Нельзя спорить с ним? Она что, в семнадцатом веке, что ей не разрешено даже слова сказать? Казалось, Чудовище заметил реакцию Эрики, потому что его губы обнажили ряд острых зубов в ухмылке. Но больше он ничего не сказал, лишь грузно развернулся и покинул комнату, оставив на полу грязь и несколько перьев.

– Какого черта? – обретя дар речи, возмутилась Эрика, впуская стоявшего на пороге Гетлихта и захлопывая дверь. – Я не собиралась здесь задерживаться! Я вообще понятия не имею, что здесь происходит! У меня такое ощущение, что я сошла с ума, и мой мозг проецирует мне какую-то искаженную версию «Красавицы и Чудовища».

Прошлепав босыми ногами по холодному каменному полу, Эрика рухнула на не заправленную кровать и притянула к себе сумку. Остаться тут? Ну уж нет, увольте! Нужно уйти отсюда и выяснить, что за чертовщина творится. Если она действительно попала в сказку, то… Разве не должна тут объявиться местная Белль, которая найдет общий язык с этим монстром?

– О какой сказке ты говоришь? – заинтересованно спросил Лихт, вновь зажигая свечи и впуская в комнату миссис Зорг с завтраком для гостьи, который она старательно готовила все утро из того, что хранилось в запасах особняка.

Сердце Эрики оттаяло. Все-таки, слуги не виноваты, что их хозяин такой… чудовищный. Не зная, правильно ли поступает, Эрика все же рассказала им о сказке. О сказке, о мультфильме и фильме, которые объединял общий сюжет о прекрасной девушке, полюбившей ужасное Чудовище, которое на самом деле было заколдованным принцем. И Эрика была почти не удивлена, узнав, что на хозяине этих милых созданий тоже лежит проклятье, правда, судя по переглядываниям между слугами, здесь явно было что-то другое, возможно, причины для проклятия были иные. Но она не стала вдаваться в подробности, ее интересовало больше другое – что же это был за мир, в который она попала.

– Значит, вы под проклятием уже около ста лет? А у вашего хозяина тоже есть роза, которая контролирует его жизнь? – получив отрицательный ответ на свой вопрос, Эрика на секунду подумала, что, наверное, в каждом мире своя сказка. – А… Какой мир у вас, ну, вообще? Вы знаете, что такое электричество? Техника?

Видя, что слуги не совсем понимают, что она от них хочет, Эрика взяла свой рюкзак и вытряхнула из него то, что там было. Тут же оказались останки камеры, которую разбило Чудовище. Увы, но вернуть ее к жизни не представлялось возможным. Какой же силой обладает Чудовище, раз умудрилось разбить противоударный корпус? Но хоть карта памяти была на месте – Эрика тут же спрятала ее во внутренний кармашек рюкзака на замке, чтобы не потерять. Камера и телефон вызвали живое недоумение в рядах разговаривающей мебели, что, по мнению среднестатистической жительницы Земли из двадцать первого века, оказавшейся тут, было более удивительным.