Рано утром раздался оглушительный телефонный звонок. Лена, едва продирая сонные глаза и кряхтя во всю силу своих дамских сил, протянула в трубку:

– Шта надаа?

– Милая Елена, это снова я, Михаил.

– Какой еще к черту Михаил? Что за наваждение? Нормальным людям поспать с утра не дают, глумятся над Морфеем!

– Ну как же, как же! Мы же с вами вчера в ресторане зажигали огни! Вы еще так элегантно орудовали вилочкой, я прямо засмотрелся в умилении.

– Ах, да, да. Помню-помню, простите великодушно. Если вы по поводу собственного банкротства, то дело Ваше пропащее и пахнет нафталином. Деньги не верну за съеденное, хоть стреляйте, поздняк метаться. Назвался груздем – полезай в кузов! Ваш поезд ушел!

– Что Вы, Леночка, право, как Вы могли даже подумать подобное! И в мыслях не было! Я же на Вас засмотрелся как на икону в золотом окладе. Вы прямо светились, когда кушали-с…гхммм…с чувством, тайной и вожделением! Редко встретишь такое совершенство! Вы же как богиня Адефагия с ее необыкновенным, поразительным, ненасытным аппетитом. Вы не как остальные жалкие ночные мотыльки. Вы трепещете яркой расцветкой дня, наслаждаетесь, живете, ликуете, переливаетесь. Я влюбился до потери чувств и спокойствия! Я не могу без Вас более ни единого дня! Следует признаться, я такой же обжора. Такой же Дионис разгульный! Мы прямо созданы друг для друга, как осетрина и лионский соус, как фазан и сметана, как перепел и красное вино! Я хочу сделать Вам предложение, подкупающее новизной. Давайте ходить обжираться вместе на веки вечные! И только смерть от катара желудка разъединит нас!

Редкая женщина способна отказать подобному натиску чувств. Не устояла и Елена. Так обрели взаимное счастье два одиноких человека на этой печальной планете. Так они срослись корнями, пищеварительным трактом и осложнением печени. Когда у счастливой пары появились дети, отец Леночки, уже раздобревшей матроны в зрелых летах, громко кричал перед приездом многочисленных внуков:

– Соня, Сонечка, поторопись, молю тебя, срочно прячь запасы консервов и солений в подвал. Пошевеливайся, кому говорят, времени совсем в обрез. Саранча на подходе! И это не тот случай, когда саранча, собранная с одного гектара, эквивалентна по пищевой ценности и вкусу диетическому салу двух пожилых кроликов. Сонька, не пошевелишь булками – пиши пропало. Спасай запасы, кому говорю, беги, трепещи, не хлопай ушами! Истина жизни ведь проста и состоит лишь в том, что гены пальцем не размажешь!

Миша Козиков всегда был хорошим, добрым, ласковым парнем, в мыслях своих предельно понимал женщин, ценил, относился с нежностью. Был у него лишь один порок: мать свою он любил так же неистово, но вполне себе реально, а не как всех остальных женщин. Боялся он ее безгранично, прислушивался к каждому слову и безмерно, категорически, страстно уважал. Без ее чуткого руководства он не предпринимал ни единого шага в жизни. Что тут поделать! Ведь, как всегда рассуждал Миша, мать всегда лучше знает, что будет полезнее для ее любимого и единственного сына! Она уже не раз напоролась на собственные грабли, набила тысячи шишек на опытный лоб. Она-то уж точно плохого своему сыну не посоветует! Везде поддержит, всегда утешит. От какой женщины такого дождешься?

Анна Марковна воспитывала сына абсолютно одна. Он был, безусловно, зеницей очей ее и самой драгоценной наградой. Миша являлся единственным другом и спутником жизни, мужчиной, которого она родила и который, естественно, был всем ей обязан. Конечно, он просто вынужден любить ее и слушать, хотя бы из чувства сыновьего долга и простой гражданской благодарности. Время шло, и из послушного пухлого малыша сынуля постепенно превратился в откормленного парня двадцати семи лет. Анна Марковна патологически боялась его потерять, так как без него не видела смысла в жизни. Других интересов, кроме сына у нее попросту не было: ни любимой работы, ни занятий для досуга, ни друзей. Мать жила и дышала только жизнью Мишеньки и искренне считала, что знает все лучше и сделает более правильный выбор, чем он. Она попросту не замечала, что ее сладенький пирожок уже давно вырос и имеет право на собственную жизнь и собственный выбор.