Все началось с развода Анна Томченко
1. Глава 1
Тогда.
— Элла беременна… — в тишине большого дома прозвенел голос мужа.
Привет, я Алена.
Мне сорок пять. В этом году у меня с самым лучшим мужем Альбертом серебряная свадьба.
У нас двое детей, Зина, ей двадцать четыре. Она вышла замуж в девятнадцать и поэтому у меня сейчас есть чудесный внук Митя. И младший сын — Гордей. Еще студент, но уже работает с отцом.
У меня была образцово показательная семья.
Была…
До сегодняшнего дня, пока муж не вернулся из командировки.
Альберт владелец региональной компании по добыче руды. И у него всегда были командировки. Но я не думала, что из одной из них он привезет такое…
Я увидела машину мужа, которая въехала на территорию участка и выбежав из оранжереи направилась к дому, где в прихожей меня ждала корзина с молочными фрезиями.
А мужа не было.
Он стоял в зале возле секретера и медленно тянул напиток из толстостенного бокала.
— Элла беременна… — словно подумав, что я не расслышала, произнес Альберт и со стуком поставил бокал на полку.
От звука у меня из ослабевших пальцев вырвалась корзина с цветами и, громко ухнув об пол, зашаталась.
Тонкие стебли с пышными соцветиями не выдержали и склонились.
— Я рада тебя видеть… — прошептала я, не понимая кто такая Элла и при чем тут ее беременность.
На уровне подсознания, что-то инстинктивное качнулось внутри и заставило меня притормозить, не броситься с объятиями к мужу, а именно затормозить, врастая ногами в пол.
Последние три года я не работала в прямом смысле. До этого я была одним из сотрудников мужа, поэтому можно сказать мы поднимали компанию вместе, но после рождения внука Альберт пришел к выводу, что меня сильно не хватает семье и поднял вопрос о том, чтобы я стала домохозяйкой.
И я стала. Завезла себе блог про садоводство, загородную жизнь и десерты. Прибыли от него в размерах компании мужа было совсем чуток, но я себя успокаивала, что не сижу на одном месте ровно. И когда муж вернулся из командировки я в оранжерее записывала очерелной выпуск про подготовку к сезону, поэтому и платье на мне было наверно больше сценическое.
— О чем ты? — спросила я, смутно ощущая беспокойство внутри.
— Элла беременна… — снова повторил эту фразу муж, а потом развернувшись ко мне продолжил. — И я разрешу ей родить…
Сознание сделало кульбит и вынудило меня шагнуть в сторону винтажного дивана. Я впилась пальцами в кожаную спинку Честера и услыхала скрип.
— Я не понимаю… — принесла я, глядя на мужа глазами полными паники. — Какая Элла?Почему вернувшись из командировки ты говоришь мне об этом?
Альберт вскинул брови и медленно расстегнул манжеты рубашки, оголяя сильные жилистые запястья.
Для своего возраста муж был не сладким женушкиным пекинесом, а матерым и сильным волком, шрамы которого только украшали. Хищный блеск в глазах, вольность в повадках, цинизм…
От Альберта всегда веяло яркой мужественностью. Ее можно было просчитать и в том, как он поднимал подбородок глядя сверху вниз на собеседника и в развороте плеч, в осанке. Он был настолько привлекательным, что мое сердце до сих пор билось тройными рывками, когда супруг выходя из душа в одном полотенце, напрягал спину, по которой можно было проводить пальцами, чтобы прощупать все изгибы мышц.
Как древнегреческая сиатуя Ареса.
— Потому что дальше затягивать не имеет смысла… — произнес муж и шагнул к креслу. Закинул ноги на пуф, а руки заложил за голову, показывая как натянулась рубашка на груди.
Я словно фарфоровая кукла сделала неуверенный шаг в сторону, стараясь обойти диван.
— Элла… — голос стал тихим. Мне неподвластна была сейчас его громкость. — Твоя любовница?
Страшное предположение, которое выморозило мне сердце, прозвучало.
И слова словно бы упали в глубокий колодец, из которого по стенам тут же прилетело эхо: «ца-ца-ца…».
Я зажмурила глаза, прогоняя пошлые грязные картинки того, что мой муж поступил так…
— Ну Аленушка… — улыбнулся коварно Альберт… — Такие слова некрасивые. Ты же не маленькая девочка…
Альберт прищурился и потер указательным пальцем подбородок. А я уже не понимала реальность это или я подскользнулась и ударилась головой в оранжерее.
— Любовница, наверно, все же ты в контексте любая… — Альберт тяжело вздохнул и уперев ладони в подлокотники оттолкнулся от кресла. — А вот там любимая женщина…
— Ты в плохом настроении, да? — тихо уточнила я, стараясь хоть на что-нибудь свалить этот разговор, но глядя в наполненные холодом глаза мужа я понимала что это всего лишь глупая уловка.
— Я в самом лучшем настроении, Аленушка, — качнулся вперед Альберт и вынудил посмотреть ему в глаза. — Я почти четверть века, согласись, был хорошим мужем. Я построил дом, в котором одиноко теперь нам вдвоем. Я вырастил детей. Я, твою мать, даже эти австралийские ели своими руками сажал, понимаешь?
Я смотрела в глаза Альберту, а у самой дрожали губы.
— Я столько лет был хорошим мужем, отцом, зятем, — Альберт тяжело выдохнул и покачал головой. — А теперь я хочу побыть счастливым человеком.
Только не со мной, а с ней…
2. Глава 2
Тогда
— Понимаешь, Алёна, у нас с тобой все было не хорошо, плохо, дерьмово. Какая кому разница? — Голос у Альберта не дрожал. Он был ровным, сильным, звучал и эхом разносился по всем уголкам дома, а я стояла растерянная, разбитая, и понимала, что меня даже ноги перестали держать.
Мне хотелось вцепиться в его рубашку, чтобы хоть немного продержаться в вертикальном состоянии.
— И вот ты знаешь, я вдруг понял, что я не хочу больше, Ален, с тобой, не хочу больше.
А я хотела с ним навсегда.
С ним, единственным, через боль, через потери, через все то, что мы с ним прошли, чтобы в старости, вдвоём, вместе, под высокими соснами, между которых будет висеть беседка, с толпой внуков. Я все это хотела, а сейчас выяснилось, что у него есть любовница — раз.
И она беременна — два.
И три — он не просил прощения…
Он уходил.
А я так хотела ему всю жизнь, до конца, доверять.
— Почему? — Спросила я, и голос завибрировал, а руки автоматически схватились за его рубашку, колени подогнулись, и Альберт, вместо того чтобы поддержать меня, перехватил запястье, сделал шаг назад, посмотрел свысока, как я опускаюсь на колени и обнимаю себя за плечи.
— Ален, какая разница почему. Какая разница? Сам факт, все пришло к концу. Я не вижу смысла что-либо затягивать. Ну, хочешь, чтобы я был джентльменом? Ну окей, давай мы сейчас отмотаем эту историю назад и создадим такую ситуацию, что я тебе этого не говорил. По-джентльменски не бросать жену после четверти века брака? По-джентльменски! Только тебе от этого легче будет ощущать, что я прихожу к тебе, как на каторгу, раздражаюсь, психую, потому что я не с ней? Нет, тебе не легче от этого будет.
— Нет, ты не понимаешь, — тихо прошептала я, не зная, как объяснить Альберту, что мне было важно понять, почему…
Я же ничего плохого не сделала, я не была женой, которая пилит, ноет, страдает или ещё что-то.
— Да, все, я прекрасно понимаю. Тебе важны причины. Ну, у таких моментов не существует причин. Как тебе объяснить, что вчера я любил тебя, сегодня люблю её. У таких ситуаций не бывает какого-то логического обоснования. Зачем ты требуешь логики и математики от того момента, где правят чувства? Ну, не люблю, понимаешь? Ну, не люблю.
И он наклонился, схватил меня за плечи, заставляя меня посмотреть ему в глаза.
— Ну, не люблю, Ален, Аленушка, не люблю…
— А её когда полюбил? Когда она влезла в нашу семью или когда сказала, что беременна?
— Ален, вот давай, не надо, а, — вспылил Альберт и отшатнулся от меня, встал с корточек, сделал несколько шагов до окна. — Вот, давай сейчас не надо. Что ты хочешь? Ты вот сейчас чего добиваешься? Скандала? Его не будет. Я принял решение, и все. И ты никак на него не повлияешь. Что, ссышься за то, что у тебя ничего не останется?
А вот об этом я думала в последнюю очередь.
У меня даже мысли не возникло о том, что кому как останется.
Мне было настолько больно, что я ощущала стекло, пущенное по венам.
— Дом тебе оставлю, — фыркнул и поднял лицо к потолку Альберт. — Хорошая же ситуация дом оставить? Дом оставлю. Машину там оставлю, даже содержание выпишу тебе. Этот развод, по сути, никак тебя не заденет. В бизнес, да, не дам сунуться, но все остальное… Что ноешь-то? — Спросил зло Альберт, разворачиваясь ко мне.— Вот что ты ноешь как будто я тебя на горные рудники отправляю. Дом оставил, тачку оставил. Сиди, занимайся дальше своими растениями, своим блогом. В чем проблема? Не вижу проблемы. Ну вот расходятся люди. Что ты сидишь сейчас на полу и сопли вытираешь.
Да я не сидела и сопли не вытирала.
Я просто не могла поверить в происходящее.
Как такое могло случиться в моей семье и со мной.
— И вообще, Ален, поднимись, вещи собери. Не хочу тратить на это время. Можешь даже составить сама документы на развод. Я все равно не смогу в ближайшее время этим заниматься. У меня слишком насыщенная жизнь для этого… — он говорил так, как будто бы отдавал мне приказы, и меня при каждом слове потряхивало.
Я покачала головой, облизала нижнюю губу, схватила себя за плечи…
Я хотела ему доверять до самого последнего дня, хотела быть рядом, дышать им, жить с ним одним делом, мыслями. А оказывалось, что после двадцати пяти лет брака…
Я с трудом встала с пола.
