– Мама, а папа не пришел? – девочка робко тронула мать за рукав, но та ничего не ответила, и все время, пока шофер вел машину по влажной от недавнего дождя дороге, сидела, напряженно выпрямившись, с неподвижным и злым лицом.

Дома их встретила Виктория.

– Лиля, Танечка! Господи, какая же большая, а?

Она долго обнимала и целовала Таню – слишком долго, как показалось Лиле. В дверях встала солидная пожилая женщина и вежливо поздоровалась:

– Здравствуйте.

– Это Лидия Михайловна, гувернантка Тани, – оторвавшись от девочки, поспешно сказала Виктория. – Танечка, Лидия Михайловна поможет тебе овладеть русским языком, она учительница русского языка.

– Здравствуйте, – пискнула Таня, глядя на высокую дородную фигуру своей новой учительницы.

Лиля окинула женщину оценивающим взглядом и кивнула.

– Мы с вами позже все подробно обсудим, я объясню свои требования. Вы уже ознакомились с расположением комнат в доме? Тогда отведите девочку в ее комнату и займитесь ею, пожалуйста.

Лидия Михайловна невозмутимо продолжала стоять на месте.

– Что девочка будет есть с дороги? – спросила она. – Вы сами позаботитесь, или мне ее накормить?

Лиля нетерпеливо отмахнулась.

– Поговорите с кухаркой, пусть приготовит то, что вы считаете нужным.

Но Лидия Михайловна продолжала свой допрос:

– Что Таня обычно ест? Ей все можно? Аллергии нет?

Лилиана почувствовала закипающее внутри раздражение.

– Ей все можно, идите, пожалуйста! – почти гневно сказала она.

– Мне нельзя апельсины и яички, – пискнула Таня, – у меня на них аллергия.

– Хорошо, обойдемся без апельсинов и яичек, – новая гувернантка спокойно взяла ее за руку и увела.

Лиля упала на стоявшую в холле изящную кушетку и, сбросив с гудевших ног туфли, сердито спросила у свекрови:

– Что за монумент ты нашла в гувернантки?

– Это очень хороший педагог, Лилечка, – заторопилась Виктория. – Мне ее рекомендовало агентство, а потом еще оказалось, что моей подруги сын у нее учился. Заслуженная учительница, сейчас на пенсии, муж умер. Хочет немного подработать, чтобы помочь дочери – та одна с ребенком.

– Дочь, надеюсь, не воровка и не алкоголичка, ты проверила?

– Нет, что ты! Она тоже учительница, преподает историю. Мать-одиночка, тридцать пять лет, ребеночку два года. Нормальная женщина, не гулящая. Просто – что делать! – не всем счастье в жизни улыбается. Я договорилась на триста долларов в месяц – при ее пенсии, думаю, она тебе за эти деньги ножки будет целовать и в лепешку расшибется.

– Хорошо, – устало кивнув, Лиля изящно вытянула ноги, разглядывая педикюр. – Когда приедет твой сын?

– Мой сын?

– Да, конечно, Илья. Или у тебя еще есть сын? Дядя Андрей сказал, что у него срочная работа. Так, когда он приедет? Он ведь знает, что я приехала с его дочерью – я звонила ему и не один раз.

– Да, конечно, – лицо Виктории пошло пятнами, и она слегка повертела шеей, будто ее жал воротник блузки, – конечно.

– Что еще?! – внезапно закричала Лиля. – Говори! Когда он собирается прийти?

– Дело в том, что… понимаешь…

– В чем дело, что я должна понимать?

– Когда ты позвонила…

– Что? Что, когда я позвонила?

Свекровь наконец решилась и единым духом выпалила:

– Когда ты позвонила и сообщила, что приедешь с Таней, Илья собрал свои вещи и сказал, что ноги его больше не будет в этом доме.

Тут у нее закончился запас воздуха, и она, испуганно сделав вдох, опасливо покосилась на невестку. Лиля сидела, опустив голову – молча и неподвижно. Тогда Виктория, решившись, плачущим голосом добавила:

– Он сказал, что уходит отсюда. Навсегда уходит.

Маргарита уехала в начале сентября. Поцеловав на прощание сестру, она сказала Илье: