– Мой, – приобняв сына за плечико, ответила девушка.

– Совсем большой, – вставила еще одна коллега по цеху.

– Ну, пойдем, – обратилась мать к сыну, – не будем мешать, а то норму не выполним.

– Пойдем, а то тут очень шумно – тлудно лазговаливать, – отозвался мальчик.

На улице было очень тепло и солнечно. Ясное голубое небо радовало глаз своей бескрайней синевой. Легкий ветерок едва трепал листочки на деревьях. Всю округу наполнял разноголосый птичий щебет.

На улицах окраин поселка, где находилась одна из швейных фабрик, были выстроены дощатые подмостки, которые возвышались над землей и тянулись от улицы к улице. Они спасали прохожих во время осенних дождей и весенних распутиц, когда повсюду стояла вода, которая не успевала уходить в землю, – дожди часто лили подолгу, почти не переставая.

– Мам, давай пойдем по этой улице? – предложил Санька и потянул мать за руку в левую сторону, когда они прошли здание фабрики и оказались на первом уличном перекрестке.

Алла знала, что по той улице они выйдут к продовольственному магазину, в котором был отдел с игрушками.

– Саш, нам нужно домой. Обед готовить будем. Скоро бабушка с дедушкой придут с работы на перерыв. Направо – короче идти.

– Ну, мам, мы успеем. Я тебе помогу. Мы на чуть-чуть, – уговаривал Санька.

– Саш, мы уже много раз видели все игрушки, – спокойно отвечала мать. Она догадывалась о намерениях сына.

– Я только посмотлю, – в голосе ребенка зазвучали грустные нотки.

– Обещай, что ничего просить не будешь, тогда зайдем, – согласилась Алла и напомнила: – У нас нет денег. Лишних нет. Понимаешь?

– Не буду плосить, – ответил сын, – плосто посмотлим.

Но поселковые улицы предательски быстро заканчиваются, и вот он уже, тот магазин, в который Алле заходить совсем не хотелось.

В большой семье «бюджет» был общим. Все старшие, кто работал, складывали свои зарплаты в «общий котел», потому что младшим надо было покупать одежду и обувь, старшим – книги, необходимые для работы, нужно было распределять деньги на питание на весь месяц, до следующей зарплаты.

Санька поднял взгляд на мать и слегка повеселевшим голосом пообещал:

– Мам, мы только на чуть-чуть зайдем. Только посмотлим.

– Сына, обещай, что ничего просить не будешь, хорошо? – в голосе Аллы теперь уже можно было разобрать и просьбу, и приказ одновременно.

– Не буду, только посмотлим, – пообещал сын.

Магазин был разделен на три отдела. В одном продавали детские игрушки – он находился слева от входа. Вход с широким порогом из четырех ступенек был посередине этого одноэтажного деревянного поселкового здания. По центру магазина был отдел с сувенирами и подарками, а справа – швейный отдел, в котором продавали все для шитья и вышивания.

Как только они вошли в магазин, Санька сразу же подбежал к длинному прилавку отдела с детскими игрушками, взялся за него руками, чтобы удобнее было стоять на цыпочках и видеть полки с товаром, и начал глазами выискивать машины. Алла свернула направо, к прилавку с товарами для шитья и вышивания.

Детские машинки на полках находились правее того места, где стоял мальчик. Он переступил три-четыре шага в сторону вдоль прилавка, встал напротив своих любимых полок и стал их с интересом разглядывать.

«Ого, какая красивая большая „хлебовозка“! – подумал Санька. – У нее на дверках ручки, значит, дверки открываются, – продолжал он размышлять, – а за кабиной большущий фургон! Туда много всего можно положить и развозить потом по магазинам. Эх, как было бы здóрово ей поиграть…»

К прилавку подошли полноватая лет сорока женщина с мальчиком лет семи. Женщина спросила: