Время говорить правду Кирилл Коробко

Граф де Морсан проснулся часа через три, от ощущения голода. Он подошел к столу, на котором стоял остывший ужин и машинально съел его, не чувствуя вкуса.

Несмотря на вялость, он почувствовал, что больше не уснет. Он чувствовал, что очень близок к разгадке, и знал, что ему не хватает какой-то мелкой детали, чтобы сложить мозаику воедино.

Чтобы прогнать остатки сна, он, быстро умывшись, спустился вниз. Несмотря на раннее утро, общий зал был полон народа: кто-то завтракал, кто-то ужинал, кто-то пил вино. В общем зале стоял гул множества голосов.

Хозяин таверны «Мадлен», господин Рене, величественно возвышался на своем обычном месте. Он стоял за конторкой, недалеко от входа, чтобы первым поприветствовать гостей. Одним глазом он наблюдал за суетой подносчиков, вторым поглядывал на кухню, не ленятся ли повара.

Брат Гуго подошел к хозяину. Тот, увидев постояльца, осклабился, выбежал из-за конторки, радостно потрясая толстыми щеками.

– Доброе утро, ваше сиятельство! – приветливо поклонился ему в пояс господин Рене.

– Доброе утро. Приготовь мне побриться. И плотный завтрак. Я поем у себя в комнате.

– Будет исполнено, господин граф! Через пять минут занесут горячую воду, а завтрак будет готов через полчаса.

– Что так долго?

– Так посетителей сколько, посмотрите! Слава Всевышнему, погода установилась, все вылезли из своих берлог и отправились в путь-дорогу! Еле успеваем поворачиваться!

Брат Гуго вышел во двор справить нужду. За то время, пока он спал, грязь замерзла. Хлябь покрылась твердой коркой. Небо очистилось, на востоке показался краешек солнца. Францисканец машинально перекрестился, и прочитал «Gloria in excelsis Deo1».

Затем он повернулся и обошел постоялый двор по кругу. Дверь на кухню была открыта. Оттуда валил пар и кухонные запахи. Внутри мелькали тени и слышались звуки стряпни: стук ножей, шкворчание жира, бульканье супа, переругивание поварят. Францисканца заинтересовала небольшая дверь, слева он кухни. Он потряс ее и подергал. Без результата. Дверь была закрыта изнутри и не поддавалась.

Он оглянулся по сторонам. Никого нет. Тогда он вытащил из-за пояса тонкий стилет-мизерикорд, просунул в щель и принялся орудовать им. Через пару мгновений за дверью щелкнул засов, и дверь поддалась. Францисканец потянул ее на себя. Она приоткрылась совершенно бесшумно: кто-то заранее смазал петли свиным жиром. Шагнув вперед, он оказался в том самом коридоре, где вчера ждал Рудольфа с ужином.

Делая вид, что просто прогуливается, он подошел к нужной двери. Замурлыкал «майскую розу», поскреб дверь ногтем.

За дверью скрипнул стул, раздалось пара шагов. Дверь приоткрылась, и из нее выглянул настороженный глаз Фрица. Увидев брата Гуго, он распахнул дверь шире и сделал шаг назад. Францисканец вошел и огляделся. Все оставалось, так, как он оставил вчера.

Мими спала в изголовье кровати, свернувшись клубочком. На другом конце ложа, вытянувшись в струнку, похрапывал Рудольф. Начищенная кираса бочкой выдавалась над простынями. Рядом с рукой гвардейца красовался обнаженный палаш. Трупы находились на тех же местах, что и раньше.

Брат Гуго подошел к Гансу и присел на корточки. Тот сидел на полу в той же позе. Он дышал, но дыхание уже не было таким хриплым, как три часа назад.

– Как он? – шепотом спросил францисканец.

– Все так же, господин граф. Мне кажется, он спит.

– Он не приходил в себя?

– Нет. Я дежурил всю ночь. Мы с Рудольфом кинули жребий: первые три часа спит он, вторые три – я. Мы не ожидали, что вы будете спать так мало, ваша светлость.

– Потом отосплюсь. Сперва дело. Сейчас я схожу, побреюсь и позавтракаю. Потом спущусь сюда. Мы разбудим Рудольфа, а ты отправишься спать в мою комнату.

– Хорошо, ваша светлость. Ганс выживет?

– Надеюсь на это. Кровь у него уже остановилась. Если он не умер к этому времени, значит, шансы у него есть. Пусть сейчас спит. Сейчас для него сон важнее любого лекарства.

Брат Гуго поднялся на ноги.

– Есть хотите?

Ганс помотал головой:

– Нет, господин граф. Рудольф вчера приволок еды на десятерых.

– Со шлюхой были проблемы?

– Были, но мы справились. С ней случилась истерика, когда начали отходить руки и ноги. Пришлось дать ей вина, чтоб не орала. Она одна выпила половину кувшина, осоловела и теперь спит.

– Хорошо. Буду через полчаса. Тогда и разбудим Рудольфа.

Брат Гуго вышел в коридор. Чтобы не привлекать к себе внимания, он снова вышел во двор через дверь рядом с кухней. Монах обошел гостиницу, наведался на конюшню, чтобы посмотреть лошадей и вернулся в гостиницу через главный вход.

Хозяин гостиницы, метр Рене, все так же величественно возвышался за конторкой.

– Дорогой хозяин, несите мне бритву, горячую воду и завтрак! – бросил ему брат Гуго, поднимаясь по лестнице в свою комнату.

– Будет исполнено, ваша светлость! – крикнул ему в спину хозяин.

Побрившись и плотно позавтракав, францисканец спустился вниз.

Народу в зале, за это время, явно прибавилось. Все толкались, переругивались, зевали, протирали глаза или ели.

Брат Гуго вновь вышел во двор. Пересек его, миновал ворота, вышел на улицу. Осмотрелся по сторонам. Несмотря на ранний час, все куда-то двигались: крестьяне везли в город продукты, кто-то скакал по дороге в Ним, кто-то сворачивал на Сюмен.

Францисканец заинтересовался четырехэтажным кирпичным блокгаузом, высившимся прямо напротив постоялого двора господина Рене. Несколько минут он стоял перед ним, внимательно разглядывая. Он явно строился как фортификационное сооружение, из красного обожженного кирпича. На площадь перед гостиницей выходил гладкий фасад, лишенный какого либо декора, лишь прорезанный узкими, с ладонь, амбразурами. Попасть в блокгауз отсюда, с площади, не было ни малейшей возможности.

После постройки новых ворот внешняя стена города отодвинулась на добрых триста футов. Блокгауз потерял свое оборонительное значение.

Подойдя к торговке, торгующей с лотка своей стряпней, францисканец спросил ее:

– Что это за блокгауз?

Торговка ответила:

– Так это не блокгауз нынче, господин хороший. Склад теперь там. Его купил купчишка один… Арматорством пробавляется.

– А как фамилия арматора? Контора как называется?

– Не помню я, господин. Да вы у меня пирожок купите.

– Не хочу, я уже позавтракал. Вот, возми денье, чтоб вспоминалось лучше.

Он бросил на лоток торговке серебряную монетку. Та обрадованно затрещала:

– Негоциатора Барвиль зовут! А контора Барвиля как называется, не помню. Вроде называется «Ворон и крест». Или «Ворон-что-то-там»… «Ворон» там точно есть.

– А как пройти туда?

– Прямо не пройдете. Это вам надо через рынок идти, господин. Держите все время вправо. Там найти не легко. Путаница большая.

Францисканец перешел улицу, уворачиваясь от повозок. Пройдя через арку старых городских ворот, он пересек рынок и углубился в лабиринт улочек старого города. Изрядно поплутав и несколько раз наткнувшись на тупик, он, наконец, нашел дорогу. Чтобы подойти к тыльной части блокгауза, графу пришлось обогнуть три квартала.

Перед порогом блокгауза, на небольшом дворике, кипела работа. Несколько людей, по виду крестьян, таскали мешки с мукой куда-то внутрь. Тут же суетился сутулый монах в черной рясе, со связкой жетонов в руке. Жетоны служили ему для подсчета мешков. Рядом стоял красномордый, красноглазый бюргер, зевая и почесывая пузо. Брат Гуго, поймав за ухо пробегавшего мальчишку, спросил его:

– Что это за здание?

– Склад.

– Я вижу, что склад. Хозяин-то кто?

– Барвиль! Да вон он стоит! – мальчишка указал на красноглазого.

Не успел граф открыть рот, чтобы задать еще один вопрос, как шустрый малец выкрутился из пальцев францисканца и убежал. Францисканец перешел улицу и подошел к красноглазому:

– Приветствую, вас, достопочтенный господин.

Бюргер перестал зевать и замер, скосив налитый кровью глаз на человека с мечом, в кирасе и железном шлеме.

– Добрудро, ваше…ство.

– Это арматорская компания «Ворон и крест»?

– Нет, вы ошиблись… вашество. Эта контора «Ворон и молот».

– Блокхауз?

– Да нет…раньше блокхауз тут был…а теперича склад.

– Я ищу хозяина, господина Барвиля.

– А…да…

– Что «да»? Как его найти?

– Да он перед вами…вашество.

– То есть это вы господин Барвиль?

– Ну…да.

– Хорошо. Выходит, я ищу вас. Мне дали о вас прекрасные рекомендации. Мы можем поговорить? Не стоять же нам на улице?

Господин Барвиль еще раз внимательно осмотрел посетителя. Видимо, решив, что можно послушать посетителя, он промямлил:

– Ну… тодыть … заходите….

Красноглазый господин Барвиль провел графа внутрь склада, где громоздились коробки, мешки и корзины. Они повернули налево и оказались в крохотной каморке, приспособленной под жилье: в углу топилась печка, возле стены стоял топчан с тюфяком, напротив – покосившийся комод.

Господин Барвиль присел на топчан, а граф опустился на предательски скрипнувший стул, стоявший возле скособоченного стола.

– Я граф де Морсан. У меня пустяковое дело. Мне надо на сутки или двое снять складское помещение.

– Э…

– Ведь вы владелец склада, господин Барвиль?

– Ну… да.

– Отлично. Договорились. С вами приятно иметь дело. Полагаю, экю хватит? Вот задаток. Мне нужна сдача.

С этими словами граф выложил на стол перед собой золотой соверен. Увидев золото, господин Барвиль совершенно онемел. Он издавал разные звуки вроде «Э-э-э-э», «Ах», «Гхм» и «Ну…»