Рома попытался не выдать себя, хотя в голове зашумело, а где-то в груди появилось ощущение, что он куда-то резко провалился. Ой, совсем не этого он ожидал. Ехал к брату, простить его, даже может самому извиниться. И словно попал в прошлое, когда Света почти на такой же кухне слишком естественно сказала ему, что они больше не могут быть вместе, потому что она влюбилась в его старшего брата. И так же смотрела в глаза. И так же говорила «пойми меня, пойми, пожалуйста…». А Света, видимо, не вспоминала прошлое. Ей разговор давался легко, стеснение Ромы она не замечала.

– Знаешь, то, что ты пришел в такую трудную минуту, это ведь знак. Рэм звонил тебе несколько раз. – Рома подумал, что гораздо больше, чем несколько, но вслух этого не сказал. – Он ведь всё понимал, почему ты избегаешь нас, но так сложилась жизнь. И мы не хотели от тебя закрываться, как ты от нас. Он звонил тебе, когда родилась Ляля. Он звонил тебе, когда мы узнали про её сердце. Наверное, тогда еще рано было тебе возвращаться, судьба еще не была готова тебя вернуть. А сейчас, похоже, дела совсем плохи, раз ты появился в самый нужный момент.

А внутри у Ромы столько всего происходило, что он даже не решался что-то говорить. Он снова ощущал злость. На Свету и на брата за прошлое. На себя, за то, что не отвечал на звонки в те моменты, когда был нужен. Ему было стыдно перед племянницей, она-то уж точно ни в чем не виновата. И было понимание, что назад пути нет, что он не сможет снова просто уйти и закрыться от всего того, что услышал. Голова готова была взорваться. Нужно было взять себя в руки, как сейчас это делала Света.

– Есть вариант… – его голос неожиданно стал хриплым, но прокашлявшись, Рома продолжил уже нормально: – Есть вариант, что бы без полиции и не афишировать подлог документов. У тебя есть какое-то удостоверение личности Рэма?

– Найду. Он свои документы оставил, с твоими ушел. А что ты задумал? – она даже придвинулась ближе.

– Нужны еще координаты этой конторы, куда он устроился. В этот раз я схожу под его именем, может узнаю что-то…

Ромул и Рэм. Так в детстве звала их мама в честь легенды о братьях-близнецах. Но стоило мальчишкам подрасти и добраться до книжек в шкафу, как они потребовали от матери перестать их так называть. Потому что в легенде было братоубийство и исчезновение Ромула. Лёжа дома на кровати, Рома почему-то вспомнил это. Какой-то короткий момент из детства, но общий для братьев, сплотивший их еще больше: не бывает так, когда брат против брата. А ведь теперь, много лет спусти есть какая-то аналогия с этой легендой. Только это Рэм чуть не убил младшего брата Романа тем, что забрал его первую и единственную любовь. И это Рэм пропал, а не Рома. Как-то всё наоборот получается.

Не спалось. Выпитое совсем не ощущалось, хотя за вечер получилось намешать разного в себе: пиво, текила, коньяк. И ничего, ни в одном глазу, спать не хочется, голова ясная, только думает не в том направлении. Всё сбивается на воспоминания, а надо думать о предстоящем. Может не спится из-за того, что почти половину пути от дома брата Рома прошел пешком переваривая произошедшее. Только когда сообразил, что скоро рассвет, что еще идти еще далеко, вызвал такси. И вот утро уже близко, а спать не хочется, и скоро на работу.

Рома включил прикроватную лампу и взял записку с тумбочки. Листочек с номером телефона и еще одним словом, который дала ему Света перед уходом. «Гиперион». Название фирмы, куда устроился Рэм перед своим исчезновением. Света сказала, что кроме названия ничего больше не знает, ни адреса, ни как проходили собеседования. Может это и не исчезновение вовсе? Существовало же у этого Гипериона такое дурацкое требование, что бы у работников не было семьи, родителей, детей. Скорее всего, работа предполагалась в отрыве от общества, что бы никто не мешал. У буровиков в отрыве от общества? Они итак все в отрыве. Нет, бред какой-то. Ну или еще как вариант, что бы работник не спешил возвращаться домой. Сейчас требования к соискателям определяются больше фантазией рекрутёра, чем логикой. А отсутствие связи может объясняться очень просто: буровая в таком месте, где даже почтовые голуби не летают, не то, что бы сотовая связь. И посылают суровые буровики письма раз в полгода с партией геологов, проезжающей мимо. Точно что-то с ним в том баре сделали, раз опять образами мыслить начал.