Едва девушки по очереди начали подходить к Смотрее, и, поворачиваясь кругом, показывать свой наряд, Люция поспешила в соседнюю комнату. Там на камине она увидела подготовленные для принцесс кружевные перчатки с веерами: розовые под цвет платьев близняшек и Роксаны, кремовые – Златы, голубые – Гелии, белые с вышивкой лилий – Силии, и две пары схожих светлых экземпляров – старшей Селесты и Златоглазки.

Люция решила спрятать перчатки, предназначенные Аурелии, но не сумела определить, какие из двух пар принадлежат златовласой принцессе. А услышав шаги наставницы, девушка схватила первые попавшиеся и быстро выбросила их в открытое окно. Вошедшая в комнату Смотрея же ничего не заметила, и, забрав с камина вещи, вернулась к принцессам.

– Розовые аксессуары для Киры, Клары и Роксаны, – провозгласила Смотрея, раздавая перчатки и веера девушкам. – Кремовые – Злате, голубые – Гелие, белоснежные с лилиями – Силии, слоновой кости – Златоглазке, и… Ах! Но где комплект для Селесты? Он же совсем недавно был здесь!

Пока служанки искали пропажу, всполошившиеся принцессы окружили растерявшуюся старшую сестру. Селеста некоторое время проявляла завидное мужество, но только работницы отчитались наставнице, что перчаток так и не нашли, чуть не расплакалась от отчаянья.

– Разве сложно отыскать для Селесты замену? – обратилась к Смотрее встревоженная Гелия.

– Мне очень жаль, ваше золотовысочество, но те светлые перчатки сшили специально для нарядного платья принцессы, – с сочувствием объяснила Смотрея. – Боюсь, других подходящих нам сейчас не найти. А по правилам на бал нельзя являться без перчаток… Грубое нарушение этикета вызовет полное неодобрение окружающих.

– Неужели, я не поеду на бал? – пролепетала Селеста.

Девушки принялись обмахивать веерами сестру, уже готовую упасть в обморок, и виновница происшествия всё-таки ощутила лёгкие угрызения совести. А следом наследница Люция даже вспомнила про свои белоснежные перчатки, пошитые для прошедшего приёма гостей, когда она познакомилась с принцем грома. Тогда Люция ими не воспользовалась, посчитав перебором, и теперь они лежали в её гардеробной, но у барышни так и не возникло мысли, выручить сестру. Вместо содействия несчастной Селесте солнечная преемница испытала чувство жуткого неудовлетворения, раз Златоглазка всё ещё собиралась на бал.

Но Люция не всегда имела такой вредный характер, позволяющий ей выражать пренебрежительное отношение к сёстрам. Просто наследнице с детства прививали чувство превосходства над остальными девушками, и со временем она свыклась с собственной исключительностью. Также принцессу признавали самой обворожительной барышней при дворе, пока не появилась Аурелия. Лишь Златоглазка могла сравниться с ней красотой, но вскоре Люция стала отмечать, как сестра превзошла её и в этом. Золотые волосы девушки казались более шелковистыми, фигура утончённее, сияющие веснушки ярче, а глаза цвета янтаря и вовсе редкими. И ничто не помогало Люции исправить положение: ни модная одежда, ни драгоценности.

В дополнение настроение избалованной наследницы начало портить особое внимание окружающих к Златоглазке, раньше принадлежащее ей одной. Король-отец выказывал дочери трогательную нежность, стараясь оберегать ей от всех невзгод, сёстры любили её за доброту, искренность и всегда с ней советовались, а Аврора подарила Аурелии красивый обруч для волос, хотя согласно правилам исключительно преемнице дозволялось носить золото. В результате у Люции помимо её воли зародилось чувство ревности к сестре.

И узрев прекрасный образ Златоглазки для бала, наследница испытала жгучую зависть. «А вдруг приглянется лунному принцу и станет королевой ночи? Этого мне ещё не хватало! Тогда сестра превзойдёт меня в выборе жениха. Я не позволю случиться подобному!» – именно такая мысль промелькнула у Люции, прежде чем она решила помешать Аурелии попасть на бал. И теперь девушка расстроилась, что ошиблась с выбором перчаток, и златовласая соперница не устранена.