– Книга у вас с собой? – раздается голос из-за стола.

Он и сейчас не смотрит на меня.

– Да! – немедленно отвечаю я.

Внезапно раздается телефонный звонок. Доктор неожиданно быстро снимает и кладет трубку. Похоже, наш разговор важен для него, хотя он еще не хочет в этом признаться.

– Это полный пакет документов?

Его голос невыразителен, хотя в его монотонной сдержанности чувствуется властность. Он будто бы говорит мне: «Положи все это здесь и вали отсюда».

Я жду, что он сделает, когда разглядит меня. Возможно, вспомнит о вечеринке в винном погребке, а может, и нет. В любом случае я не Петер Шмидт из Косовской Митровицы, изначально именуемый Арон Ходжа. И у меня для него еще один сюрприз.

– Нет, – говорю я равнодушно.

Только сейчас доктор у монитора выпрямляется:

– Нет?

Я тихо качаю головой.

Он удивленно смотрит на меня – не знаю, узнаёт ли, но уже точно понимает, что я не его коллега из Мюнхена. Он медленно снимает очки с носа:

– И чего там не хватает?

Ну что же, отлично!

Я делаю еще пару шагов, кладу чемоданчик на стол и вынимаю из него «Гостевую книгу». При этом я постоянно смотрю доктору Фишеру в глаза. У него тоже зеленые – кто тут больший Иуда? Этот взгляд он не способен вынести дольше пяти секунд, а я все смотрю.

– Вы можете все проверить сами, господин доктор!

Я протягиваю ему книгу.

Его пальцы едва заметно дрожат, когда он бегло листает страницы – сначала в конец, а потом обратно.

– Чего там не хватает?

Он поднимает голову, никоим образом не выдавая, что я не тот, кого он ожидал увидеть. Я стою у стола, безучастно наблюдая за его действиями. Он все еще пытается сохранить лицо, и я бы сказал, что у него это получается, если бы не пальцы.

– Имени Владимира Войича, – произношу я тихо. – Моего сына!

Рыбьи глаза непонимающе смотрят на меня, теперь уже явно трясущиеся руки быстро открывают книгу – кажется, доктор хорошо знает, кого должен найти.

– Вот он, здесь, – шепчет он, слегка заикаясь. – Последнее имя в ряду!

Попался! Я мысленно потираю руки. Я молчу. Мучительные секунды – не мои, его – тянутся бесконечно.

– Чего вы от меня хотите? – Доктор у стола медленно выпрямляется, тогда как я наклоняюсь к нему.

– Я думал, что вы мне поможете. – Правой рукой я приподнимаю парик. – Но что я вижу: у вас дрожат руки!

Я снова укладываю на свое темя искусственные волосы.

Доктор ногами отталкивается назад в кресле, в котором сидит. Но упирается в стену.

– Кому вы пересадили сердце моего сына? – спрашиваю я резко.

Доктор Фишер мотает головой.

– Я не знаю. – Он пытается сглотнуть слюну. – На самом деле, я понятия не имею, о чем вы.

– Но вы должны были вспомнить, хотя в книге и нет его имени, – поправляю я. – Итак, кто мне его назовет?

Я вытаскиваю из внутреннего кармана пистолет. Это мой Glock 12 mm[7] с привинченным глушителем Paranoia.

– Вы действительно меня не помните?

Я тяну затвор, раздается щелчок.

Пауль Фишер упрямо крутит головой.

– Может быть, вы вспомните сейчас!

Я без колебаний целюсь пистолетом прямо ему в голову.

Доктор сидит у стены, как статуя, и шепчет:

– Вы не можете этого сделать, я…

Кажется, слова застряли в его горле, но только на мгновение.

– У меня тоже есть сын, – шепчет он, язык его словно приклеился к нёбу.

Я целюсь ему в лоб, я упорный. Его резко обозначившиеся морщины на вмиг осунувшемся лице говорят сами за себя.

– Я попытаюсь! – Доктор медленно приближается к компьютеру, стараясь уклониться от оружия, кликает мышью – раз, другой, третий, потом поворачивает ко мне монитор. Я читаю:

– Sir Richard, вместо фамилии лишь ряд точек, а дальше адрес – Alderstreet 11, Clayton, USA. В примечании приведен только номер донора 451 NGX.