Из произведений Тацита можно извлечь информацию о том, что римляне качественно неоднородно осмысливали различные периоды времени в сутках. Ночь, судя по всему, считалась «нехорошим» временем, так как под покровом ночи то и дело происходили различные злодеяния. Когда Гордеоний Флакк приказал своим послам покинуть лагерь и, чтобы не привлекать внимания, предложил сделать это ночью, то «это породило множество домыслов, один другого ужаснее; большинство утверждало, что послов убили и так же, под покровом ночи будут убиты и лучшие из солдат» [Hist.,I,54]. В данной цитате особенно ярко обращает на себя внимание беспричинный страх коллективного сознания перед ночным мраком. В темное время суток «люди носятся по всему городу, взламывают двери храмов, и ночь немало способствует их легковерию, так как во мраке всякий скорее поддается внушению» [Ann.,II,82]. Тацит также демонстрирует негативные качества темного времени суток, притягивавшего и оголявшего людские пороки, когда повествует о падении общественной морали римлян: «Noctes quoque dedecori adiectas, ne quod tempus pudori relinquatur, sed, coeti promiscuo, quod perditissimus quisque per diem concupiverit, per tenebras audeat» («Ночами каждый устремлялся быть бесчестным, чтобы на это время оставить стыд, однако беспорядочные половые связи – это самое развратное из того, чего каждый страстно желал в течение дня, но отважится только с наступлением сумерек») [Ann.,XIV,20]; «тело Гальбы долго валялось без присмотра, а [только. – А.Б.] после наступления ночи снова подверглось надругательствам» [Hist.,I,49]. Некий воин Перцений, в прошлом глава театральных клакеров, «людей бесхитростных и любопытствовавших, какой после Августа будет военная служба, он исподволь разжигал в ночных разговорах или когда день склонялся к закату, собирал вокруг себя, после того как все благоразумные расходились, неустойчивых и недовольных» (Ann.,I,16). Как видно, ночью не могло происходить ничего хорошего. Кстати, Жан Делюмо в своем исследовании110 на многочисленных примерах показывает, что страх ночи был характерен для всех людей древности и Средневековья, независимо от их социального статуса и уровня образованности.

Свидетельства качественной оценки времени римлянами содержаться и у Светония. Сначала он напоминает нам, что фраза «В добрый час!» – это обычное начало эдиктов. Когда в сенат были приняты иноземцы, появились подметные листы с надписью: «В добрый час»! [Suet. Iul., 80,2]. Затем, говоря о смерти Цезаря, историк упоминает, что «в курии, где он был убит, постановлено было застроить вход, а иды марта именовать днем отцеубийственным и никогда в этот день не созывать сенат» [Suet. Iul., 88].

Качественное отношение ко времени доходило у римлян до суеверного страха, причем, это действовало и для сознания простых римлян, и для власть имущих. У того же историка мы находим сведения о крайней суеверности Августа: «Если утром он надевал башмак не на ту ногу, левый вместо правого, это было для него дурным знаком; если выпадала роса в день его отъезда в дальний путь по суше или по морю, это было добрым предвестием быстрого и благополучного возвращения» [Suet., Aug., 92] Там же Светоний отмечает, что император был суеверен и в отношение вполне определнных дней: «Соблюдал он предосторожности и в определенные дни: после нундин не отправлялся в поездки, а в ноны не начинал никакого важного дела; правда, Тиберию он писал, что здесь его останавливает только недоброе звучание слова «ноны»111.

Из качественного осмысления времени римлянами вытекает вывод о конкретности его восприятия, то есть время воспринималось ими не как абстрактная длительность, а в неразрывной связи с конкретным событием, которое проецировало свои качества и содержание на время и пространство, в которых оно происходило