Опра: «Кто этот парень?!»

Рам: Да, я подумал: «Кто он такой?» Откуда он мог знать, ведь я никому ничего не рассказывал? Это было своего рода чудом. Он прочел мои мысли. И тогда я сказал себе: «Если он знает это, значит, ему известно еще и многое другое…»

Опра: «Он знает меня самого и все мои тайны».

Рам: Я присмотрелся к нему. А он глядел на меня с бесконечной безусловной любовью. Он любил меня полностью. Я никогда такого не чувствовал. Люди любят тебя за то, что ты хороший парень, хороший друг. А он любил во мне все, в том числе и то, что я никогда не хотел бы никому показывать.

Опра: Да, этого боится каждый. «Знай ты, какой я на самом деле, ты никогда не полюбил бы меня».

Рам: Точно. А этот человек прекрасно знал меня и любил таким, каким я был. Внезапно я подумал: «Я дома».

Опра: Как вы объясните то, что, усевшись перед Махарадж-джи, вы не только чувствовали его любовь, но и сами стали любовью, сами полюбили людей?

Рам: Он стал зеркалом для моей души. Он помог мне отождествиться с моей душой, а не с моим эго. Я думал, что являюсь своим эго, а в действительности я был своей душой. И он сказал: «Я хочу, чтобы ты любил всех».

Опра: И вы вернулись, чтобы распространять дальше это послание о любви.

Рам: Да.

Элизабет: Духовность – это инстинкт. Вы знаете, у нас есть инстинкты, заставляющие нас есть и спать, работать и выживать, беречь здоровье и заводить потомство. Но есть также инстинкт духа. Им обладает каждый человек без исключения. Вот почему возникли религии – этот позыв требовал удовлетворения, необходима была уверенность в том, что в жизни есть смысл, что мы связаны во всеми явлениями. Нам нужно такое детское ощущение чуда: мы попали сюда для того, чтобы наслаждаться этим даром жизни.

Опра: Да, духовность – это отчаянное стремление к чему-то большему, желание стать частью чего-то более высокого, чем наши умы и тела.

Роб: С моей точки зрения, единственная разновидность веры, которую стоило бы иметь, – это вера в превосходство всего доброго, истинного и красивого всюду, где это можно найти. Это большое, широкое и жизнерадостное объятие, которым ты охватываешь все сущее.

Опра: Вы знаете, я определяю Бога как «Всё». Всё, которое пронизывает Всё, присутствует во Всём и над Всем.

Роб: Неплохо.

Опра: В целом, вы говорите нечто похожее. Вот ваши слова: «Я понимаю Бога как ту энергию, то связующее звено, ту жизнь, тот источник, те силы, из которых возникает все, что мы знаем. Глубина, полнота и сила любой жизни, любого существования, от высших до низших. И все, что между ними». Видимо, это и есть Всё.

Роб: Да, верно. Прежде всего, всем умным и образованным людям, которые смотрят эти конференции и пользуются айфонами, не покажется безумием утверждение, что Бог существует. Возможно, это и есть самый рациональный шаг – признать, что логика позволяет нам объяснять явления лишь до определенного предела, а дальше наш маленький мозг не справляется. За последние триста лет та вода, в которой мы плаваем и которую нам дает традиция просвещения, принесла нам лекарства, больницы и множество прочих чудесных вещей, но с ними пришло и то, чего мы объяснить не можем. Как люди, мы очарованы. Мы подключены к тайне. Нам это очень нравится. Нас это притягивает. Мы не можем преодолеть это влечение.

Опра: То есть вы предлагаете просто этому открыться.

Роб: Открыться – хорошее слово.

Опра: Вы считаете, что нам нужна открытость к этому более широкому определению Бога. И ваши основные убеждения состоят в том, что, во-первых, Бог с нами. Во-вторых, Бог для нас. В-третьих, Бог впереди нас. И если мы будем Его искать, то обнаружим, что и жизнь, и могущество, и источник всего, что мы знаем, присутствуют в каждое мгновение.