могу флип. Помои для свиней, вот что это такое.

Он забрал у Гарри поднос и помог расставить бокалы.

– Дорогой, – сказала Бланш, глядя на свои наручные часики, украшенные

драгоценными камнями. – Гарри вернулся, все мы здесь, почему бы тебе не

пойти и не поискать предсказательницу? Уже без четверти двенадцать, а Кэт

должна услышать свое предсказание до наступления Нового года.

Ллуэллин кивнул и ушел, явно испытывая облегчение оттого, что ему

представился случай сбежать от ненавистного флипа. Гарри посмотрел ему вслед

с подозрением.

– Ты знаешь, – сказал он Бланш, – мы живем вместе уже двадцать пять

лет, и я все время ломал голову, кто же каждый раз выливает флип в цветы под

Новый год.

– Флип отличный, – сказала я.

Коктейль был густой, с обилием сливок и восхитительно крепкий.

– Этот твой братец…– начал Гарри, обращаясь к жене. – Все эти годы я

поддерживал его, а он выливал мой флип в цветы. Пригласить предсказательницу

– первая достойная мысль, которая пришла ему в голову.

– На самом деле мы узнали о ней от Лили, – сказала Бланш. – Хотя откуда

ей самой стало известно, что в отеле "Пятая авеню" есть предсказательница,

один Бог знает. Возможно, Лили играла здесь в шахматы, – сухо добавила

Бланш. – Похоже, теперь в шахматы играют повсюду.

И Гарри принялся занудно разглагольствовать о том, как бы отбить у Лили

дурную привычку к шахматам. Пока он говорил, Бланш старательно

воздерживалась от дискредитирующих замечаний: в этой семье каждый из

супругов обвинял другого в том, что их единственное чадо выросло таким

заблудшим созданием.

Лили не просто играла в шахматы, она больше ни о чем не хотела думать.

Ее не интересовали ни бизнес, ни замужество, и это больно ранило

родительское сердце Гарри. У Бланш и Ллуэллина вызывали отвращение

"неотесанные" знакомцы Лили и "нецивилизованные" места, где она предпочитала

проводить время. Честно говоря, то всепоглощающее высокомерие, которое

породили в Лили шахматы, было просто невыносимо. Все ее главные достижения в

жизни заключались в перестановке фигур на шахматной доске. Поэтому мне

трудно было обвинить ее домашних в том, что они несправедливы к Лили.

– Дай мне рассказать, что поведала предсказательница по поводу Лили, -

говорил Гарри, не обращая внимания на недовольную мину Бланш. – Она сказала,

что молодая женщина, не имеющая отношения к моей семье, сыграет важную роль

в жизни Лили.

– Гарри это понравилось, можешь себе представить? – с улыбкой заметила

Бланш.

– Она сказала, что в той игре, которая зовется жизнью, пешки – это

сердце. Пешка может изменить свой ход, если ей поможет женщина извне. Я

думаю, это относилось к тебе.

– Предсказательница сказала: "Пешки – душа шахматной игры", – перебила

мужа Бланш, – Кажется, это цитата.

– Как ты это запомнила? – спросил Гарри.

– Ллу записал все прямо на салфетке, – ответила Бланш. – "Это игра

жизни, и пешки – ее душа. И даже самая последняя пешка может стать

королевой. Тот, кого ты любишь, повернет реку вспять. Женщина, которая

вернет вашу дочь в лоно семьи, перережет связь отождествления и приведет

события к предсказанному финалу".

Бланш отложила салфетку и, не глядя больше на нас, сделала глоток

шампанского.

– Ты видишь? – радостно сказал Гарри. – Я понимаю это так, что ты

совершишь чудо, заставишь Лили отложить шахматы и зажить нормальной жизнью.

– На твоем месте я бы умерила пыл, – холодно сказала его жена.

Появился Ллуэллин, таща за собой, как на буксире, предсказательницу.

Гарри встал и освободил ей место рядом со мной. Мое первое впечатление было,

что надо мной сыграли шутку. Предсказательница оказалась совершенно