— Но я никогда не обещал на тебе жениться! Я даже первым у тебя не был!

— Обидно, правда?

— Смеёшься?! Да я удивлён, что на тебя вообще кто-то позарился!

Тут напарник вконец перегнул палку.

Вспыхнув, я отвернулась, не в силах больше сдерживаться. Ещё немного, и я бы кинулась на собеседника с ножом… И не уверена, что победа осталась бы за ним, будь он хоть трижды сильнее меня.

Мужчина, тьфу!

Так в тишине мы простояли около четверти часа, остывая.

— Ладно, — миролюбиво произнёс Ганс. — Предложения от других есть?

Я кивнула, не открывая рта.

— От кого?

— Из проверенных нас больше всего хочет видеть Глен, — как можно спокойнее ответила я. — Он оставил пять сообщений за две последние недели. Одно из них — вчера.

— Ты назначила встречу?

Я помотала головой:

— Хочу сначала с Деном встретиться.

— Опять боишься?

Реагировать на язвительный вопрос напарника не было ни малейшего желания.

Напрасный труд. Опять разругаемся, только и всего.

— Хорошо, как хочешь, — покладисто отступился Ганс. — Ты у нас главная.

— Завтра отвечу обоим, — смягчившись, сообщила я.

— А сегодня?..

В ответ я взглядом указала на пакеты, оставленные у двери.

Удивлённо вскинув брови, Ганс прошёл мимо меня и заглянул в упаковку. Звонко звякнуло стекло.

— Ну, что ж… — он поднял один мешок и направился на кухню. — Раз так… Помянем друга.

Прихватив свёрток с закуской, я последовала за напарником.

Да. Своих воры не забывают даже после смерти…

По крайней мере, не сразу.

4. Жизнь широкого профиля. 4. Возвращение

— Всё, деньги наши, — заявила с порога.

Ганс, как всегда, сидел на кухне и пялился в телевизор. Встречать меня он даже не собирался.

— Еды купила? — скупо поинтересовался друг.

Я прошла с пакетами к холодильнику:

— Разумеется.

— Опять искусственная курятина? — брезгливо скривился напарник, покосившись на упаковку в моих руках.

— Да.

— Ну почему мы не можем питаться, как раньше?! — возмутился он.

— Потому что у нас осталось мало денег, а в резерв я влезать не намереваюсь, — сдержанно откликнулась я. — В любой момент может понадобиться обновить экипировку или приплатить за молчание.

— И что же нам мешает снова начать жить достойно, а не довольствоваться инкубаторскими отходами?!

— Ганс, это обыкновенная курица, — успокаивающе заметила я. — Её состав полностью идентичен натуральной.

— Ага, только вкуса никакого!

Тут я поспорить не могла. Никогда не жившая курица была совершенно безвкусной. Но выращенные подобным образом говядина или свинина получались ещё хуже. И дороже.

— Многие люди так всю жизнь питаются, и ничего, — наконец нашлась я.

— Мы — не многие! — взорвался друг. — Я знаю вкус настоящей еды, и знаю, что мы можем заработать на неё без особого труда!

Однако его ярость меня не тронула.

— Сейчас мы тратим лишь общие деньги, — спокойно сообщила я, — а на твой счёт продолжают капать твои личные средства. Если тебя что-то не устраивает — можем перераспределить поток финансов, процент на еду пересчитать совсем несложно, и начать питаться отдельно. Тогда в общаке останутся лишь кредиты на экстренный случай.

Напарник недовольно поджал губы.

— Ты ещё помнишь наш отпуск? — вкрадчиво полюбопытствовал он.

— Конечно, — подтвердила я.

— Неужели тебе не понравилось так жить? И совсем не хочется повторения?

— А тебе понравилось?

— Ты ещё спрашиваешь! Безумно! — Ганс даже привстал со стула. — Но вот тебе такая жизнь, похоже, пришлась не по вкусу… Иначе бы ты брала нам нормальные задания с адекватной оплатой! — вдруг рявкнул он, стукнув кулаком по столу.

Я аж вздрогнула от неожиданности.

— Я беру безопасные дела, Ганс, — взяв себя в руки, ответила с достоинством.