Так и лилось! Обрисовал перспективы, хоть плачь, хоть смейся.

– А где находится подсобное хозяйство? – решилась Анна.

– Василихинский район.

Это примерно там, куда никто паче чаяния телят не гонял, где зимуют раки, а также свистят на холмах в хорошую погоду – триста верст на северо-восток без регулярного транспортного сообщения.

– Последний вопрос, – Анне пока удавалось сохранять видимость спокойствия. – Туда на обычной машине можно доехать, или только на тракторе?

– Вертолетиком, Анна Сергеевна, вертолетиком полетите.

Место для курения в фирме оснастили по последнему слову или вернее требованию: кресла из негорючего материала, вытяжная вентиляция, поглощающие напольные пепельницы и красный огнетушитель в углу, который предавал помещению несколько совковый вид.

Анна сюда пока не заходила, вообще почти не курила, сегодня ноги сами принесли. В курилке, несмотря на все изыски, стоял вокзальный дух. Следом за Анной, – что явилось полной неожиданностью, – вошла элегантная зав отделом кадров.

– Здравствуйте, Анюта. Подымим? Я, пожалуй, включу вентиляцию на полную мощность. Сквозняков не боитесь?

– Нет. Наоборот. Включайте, пожалуйста.

Она чем-то походила на Алису. Элегантность и отстраненность. Таких женщин, как будто не касалась обычная жизнь во всех ее сермяжных проявлениях. Хорошо, хоть бабкиной злобности тут в помине не было, иначе бы Анна ушла.

Вентилятор зашумел. Галина Георгиевна прикурила. Анна достала сигареты, начала искать зажигалку.

– Возьмите мою.

– Спасибо.

– Анюта, я хочу вас предупредить. Будьте осторожны. На делянке, куда вас отправляют, творится какая-то чертовщина. Раньше территория принадлежала Химико-биологическому Центру, они продали ее нашей фирме за сущие копейки

– Это институт, который в пригороде за тремя рядами колючей проволоки, а спросишь, говорят, автосервис?

– Вы умница. Да.

– Какая чертовщина? Что-то конкретное?

– Биохимик, который работал… прошлым летом его отправили в командировку. Больше его никто не видел. Слухи ходят разные. Но вы же знаете, в наших стенах лишние вопросы не приветствуются. А уж за стены Химико-биологического Центра не то что муха не вылетит, луч света не просочится.

Галина Георгиевна поднялась, убавила вентиляционный шум и остановилась в некотором удивлении. На пороге курилки топтался Зеленкович.

– Дымите?

– Вы же не курите, Леонид Семенович.

– Да я так, мимо шел, дай, думаю, посмотрю, кто тут рабочее время коротает.

– Мы, Леонид Семенович, мы. Вы удовлетворены?

– Да что вы, Галина Георгиевна, я же просто так зашел.

Знаем мы, как ты просто заходишь! Анна успела кинуть так и не прикуренную сигарету в пасть умной пепельницы. Раздвижные челюсти мгновенно зажевали улику.

Зав отделом кадров происходила из тех слоев атмосферы, куда птицам вроде Зеленковича полет был заказан. Аня же так и так в ближайшее время отбудет незнамо куда, искать незнамо что.

Куплю сомбреро в сувенирном магазине и книжку про Мексику, буду забавляться на пленэре!

Хорошо, что Максим с семейством укатил отдыхать в заграницы, обещал после майских вернуться. Анюты к тому времени уже след простынет. Его косноязычные объяснения, ржание по каждому поводу и даже безупречная внешность начали ее раздражать. Но он был такой хороший, простой и ласковый, что Анна успела к нему привыкнуть, как привыкаешь к удобной подушке. Исчезни она, какое-то время будет не хватать банального комфорта.

Брат Ванька позвонил в этот же вечер.

– Привет. Жди в гости.

На поездку впервые за пятнадцать лет его могла подвигнуть только сильно глобальная причина. Речь, скорее всего, пойдет о продаже квартиры.