Погода, партнеры… насильственная нега, вам, отделенным стенами, я скажу.

НАГЛОСТЬ шансы убивает.

Держит якорем внизу.

Нахохленный Трубава

показался Леонтию типом,

доставляющим в первую очередь

неприятности.

«Измени меня ты, колдун!

Сделай человеком, согласно своему

низкому чину с народом общающимся.

Высокомерие вытрави!».

Я оболью его помоями, собачью будку

вылизать прикажу,

действия по вытравливанию гордыни,

не сомневайтесь, осуществлю – с размахом,

заклинательно бормоча,

поработаю.

Нервная обстановка, конная полиция у проходной в институт.

Заблудись, ковбои? – я взглядом, как сумел, выразил.

Тут же, возле лошадей и людей, припаркован волнующий бензовоз.

Что-то готовится?

Нам бы внутрь зайти и у окон не ошиваться, чтобы осколками не побило.

Лошадок нам жалко, а полицейских… чувства ясны, а ситуация непонятна. У полицейских спросить? В бензовозе за рулем никого, подозрения укрепляются.

Поговорить ты охотник? На моего коня позади меня ты запрыгивай, на допросе поговорим.

Иначе они не ответят, с населением очень строги… проход на рабочее место пока что не перекрыт. Нужно юркнуть, шанс не терять, вольному воля, осторожному жизнь.

Вахтер помахал.

Копье мне в спину не бросили.

Касательно заказного убийства сотника Рябохвоста нить я вчера ухватил, разматывать для успокоительного отстранения мне бы продолжить.

НАБРАЛ воздуха я в рот.

Отодвинул от забот!

Пошатывающая,

уходящая от колдуна Леонтия,

Никичиха

в его колдовских способностях

не усомнилась.

До свидания, великий колдун!

Помог я тебе, Никичиха?

Ты кричал,

непонятными мне словами

твои крики умащивал,

зачем я к тебе приходила,

у меня рассеялось,

растворилось.

Из-за сыпи?

Да подумаешь, сыпь!

Приятное предвкушение при вызове к руководству – этап для меня уже пройденный.

Мы, господин Воробьев, вас уважаем. Ценим! Насколько мы вас ценим, мы вам покажем!

А ведь было, губы я когда-то раскатывал… нынче иду и мысли у меня в направлении для меня отрицательном.

От сроков, мне заявят, вы отстаете, продуктивность у вас, вы знаете, низковата…

Необходимое уплотнение. Оно в первую очередь меня беспокоит. Помещения коммерческим структурам сдают, и количество кабинетов уменьшается, отдельный, они могут решить, для меня слишком жирно.

Подселят ко мне Гурабуллина…

Татар из-за знания их роли в истории Руси вы, господин Воробьев, недолюбливаете?

Мне что татарин, что француз. Трудись у нас специалист в якобинском терроре Гурье, я и Гурье в своем кабинете без малейшей бы радости встретил.

СЫН ли, дочка – хорошо.

Не бежит колдун топиться.

Сочтя это уместным,

Леонтий расскажет Глине о пережитом им

в ее отсутствие

откровении.

Мистическое оно!

Теперь я больше зарабатывать стану!

Как считаешь, одному мне еще не пожить?

Ради тебя и нашего новорожденного,

ведь деньги я вам!

Правильно. Деньги. Уместным найду —

скажу.

Подходящая ситуация

так и не сложится – не сломаюсь.

Глина от меня родила!

Мне и расхлебывать.

В театральную мастерскую, мне сказали, есть возможность сходить, на студентов взглянуть в чешской пьесе. Весьма эротичной? Тогда побегу, поближе к сцене устроиться попытаюсь! Нет, на мелькнувшую грудь заманить меня нереально.

Крепкая драматургия, юные, не жалеющие себя актрисы, и кондиционер?

Все удовольствия… кто, Артем Геннадьевич, невеста вашего сына в спектакле играет? Ее я обещаю не вожделеть.

Разрешаете?

Двойственность, она будоражит, к началу я подойду.

УВЛЕКАЮСЬ, грешен я.

Отдаю всего себя!

Пришедшая за защитой от сглаза

Василиса Нехайская

была потрясена.

Нескончаемое, тянувшееся на одной ноте

заклинание колдуна Леонтия

ее изумило,

обескуражило,

позже Василисе оно надоело,

но сказать колдуну замолчать