– Всё, вечером заеду.

– Ага.

Вика отключилась. Раздражение достигло той точки, когда Давид принялся безотчётно раздирать заусеницы на пальцах. Руки всегда были покрыты свежими ранами и язвочками – раздражение давно и прочно засело в его истерзанной душе.

С Викой они познакомились в сети – она написала ему слова благодарности, после того, как посетила спектакль, в котором он играл. Давиду всегда импонировало, что люди находили его в социальных сетях, чтобы поделиться своими впечатлениями.

Когда писали симпатичные девушки, было приятно вдвойне.

Подобным образом он трижды заводил отношения, но эти оказались самыми долгими – они уже успели вместе с друзьями съездить в отпуск, а спустя пол года после знакомства Вика переехала к нему.

Девушка была веселой симпатичной брюнеткой с большими карими глазами и россыпью веснушек на лице. Давиду нравился её юмор – это его и зацепило на первом свидании. Первый месяц он был на седьмом небе от счастья, уже который раз убеждая себя, что нашёл ту самую. Но как всегда и случалось, спустя время его начали грызть сомнения – он стал думать, что снова ошибся в выборе. Начали проявляться раздражающие стороны её характера и бытовые несостыковки, они спорили чуть ли не каждый день и никто не собирался уступать другому – оба были убеждены в том, что его мнение истинно верное.

Давид терпел. Когда после очередного спора накал страстей стихал, он начинал обвинять себя в том, что не способен адекватно мыслить, потому как не умел справляться с эмоциями в жаркие моменты. С психологом они не раз разбирали ту или иную ссору, и всегда приходили к выводу, что необходимо научиться принимать людей такими, какие они есть. Позволять им быть собой, а не стремиться переделать путём споров и нравоучений. Тот факт, что вероятнее всего Вику он не любил, Давид всегда отправлял в самый дальний уголок своей души – боялся в этом признаться и себе и ей, ведь сомнения всегда имеют две грани: мой это человек или нет.

Корень проблемы заключался в том, что Давид сам себя не понимал. Ему предстоял долгий путь в терапии, чтобы научиться распознавать свои чувства, стать их хозяином, а не забитым слугой, и выяснить, какой он человек на самом деле – чего хочет, для чего живёт и кем видит себя в здоровом состоянии. Депрессия тяжёлым одеялом прикрывала выжженное поле его чувств, не давая прорасти новым побегам. Для начала нужно было снять эту пыльную тряпку и выкинуть на помойку, но он так привык к этой безопасной тяжести, что уже не способен был представить себя без неё.

Депрессивная зона комфорта.

Ещё его бесило общаться по телефону. Каждый раз, когда звонила Вика или мама, он резко закипал, зная как долго они любят трепаться языками. И каждый раз хотел сказать им об этом, но тогда это бы означало, что он обнажит свои чувства или обидит собеседника. Формула была простая – чем ближе был человек, тем сильнее отдалялся от него Давид. Ведь близкие люди способны сделать больнее всего.

Он развернулся и побрёл к автобусной остановке, напрочь забыв зайти в аптеку за выписанными лекарствами. Желание гулять испарилось вместе с хорошим настроением.

3

На следующий день после утренней репетиции в театре Давид поехал навестить родителей, а точнее маму – отец был в очередной командировке.

Прогревая машину, он набрал её номер, чтобы сообщить, через сколько приедет.

– Да, сынок? – Голос был жизнерадостным, значит сегодня она чувствовала себя хорошо. Такое случалось нечасто – пол года назад у неё обнаружили рак поджелудочной железы. Врачи давали от года до двух.

– Привет, мам. Я заеду через десять минут.