В шатер вошел Раги, держа в руках мой лук и колчан со стрелами.

— Куда? — спросил у меня без должного почтения.

— Еще раз войдешь сюда без позволения, и твой единственный глаз напорется на одну из моих стрел, — пригрозила я ему, забрала оружие и положила под кровать.

— Ума не приложу, почему Князь вообще разрешил охотнице иметь при себе лук? — хмыкнул он.

— Стань его невестой, может, и тебе чего-нибудь разрешит, — пробурчала я. — Чего стоишь? Выйди. Я переодеваюсь.

— Стесняешься? Все равно скоро мы увидим тебя голой. В тряпках у нас обращаться не принято.

— Тогда это будет последнее, что ты увидишь. Выметайся.

Хохотнув, он вышел, а девушки зашептались:

— Какой он мерзкий.

— И почему Князь принял его в стаю?

— Говорят, он отличный воин. В стае у него много сторонников. Для них Шавка все еще сын бывшего Альфы.

Казалось бы, обычные сплетни, но как много полезного из них можно почерпнуть. Если у Раги были сторонники, то не все волки принимали Вермунда с распростертыми объятиями. Остались верные Рах-Сеиму, кто держал если не злость, то хотя бы обиду за его убийство. А раздробленность стаи не позволит Вермунду собрать сплоченное войско.

— Где у вас баня? — вернула я их к делу.

Проникшись ко мне благоговейным уважением за обещание вскоре вернуть их под горячее тело Альфы, девушки любезно проводили меня до строения из бруса. Деревенские все еще смотрели на меня косо. Знали же, что я не только невеста, но и охотница. Однако никто со мной не связывался.

Я вошла в теплый предбанник и уже с порога почуяла головокружительный запах дерева, смолы и мяты. Здесь было две лавки, стол с напитками, зеркало и приготовленные банные принадлежности — простыня, полотенца, мочалка, щетка, корзина с мылами и чистое хлопковое платье, чтобы было в чем дойти до шатра.

— Уютно. Ее тоже для меня построили?

— Два дня. Не покладая рук, — оповестила Руна, берясь за шнурки на моем платье.

— Я сама, — отмахнулась я от нее. — Вы свободны.

— Но…

— Я не маленькая. Сама разденусь, сама помоюсь, сама оботрусь и даже вернусь в шатер. Ваш самопровозглашенный Князь ни о чем не узнает. Лучше идите причешитесь и приоденьтесь. Если хотите мне прислуживать, то должны выглядеть чисто, скромно и аккуратно.

Девушки недоуменно переглянулись. Они привыкли ходить полуголыми. Сначала работа в борделе, потом утехи Альфы. Но тут явилась я и озвучила новые правила.

— Просто вы слишком красивые. Я комплексую на вашем фоне, — добавила я, заставив их снова воодушевиться.

Пусть думают, что я им завидую, лишь бы не ненавидели и почаще откровенничали.

Как только они вышли, я заперлась изнутри на предусмотренный крючок. Стащила с руки тяжелый браслет, сняла с себя сапоги, чулки, платье, нижнюю сорочку, панталоны и расплела косу, вытащив из волос ленту. Мимоходом взглянула в зеркало.

Нет, я точно никому не завидовала. Порой даже проклинала себя за внешние данные. И ростом не коротышка, и фигуристая, и волосы, как огнем поцелованные. А дерзкий взгляд ярко-голубых глазищ хлестал сильнее розог. Если улыбку я еще могла спрятать, будучи девушкой серьезной, то глаза оставалось только выколоть. Будь я кривая, косая или хотя бы с бородавкой на лице, принц Вермунд даже не заметил бы меня. Но судьба сыграла со мной злую шутку. Такую сказочную красоту он не мог пропустить мимо себя. Наклонности не позволяли. Он же так и остался рабом страстей.

«Изуродовать себя, что ли? — подумала я. — Порезать щеку. Можно еще губу задеть…»

К сожалению, это не выход. Альфа сразу же меня укусит, чтобы при первом обращении все мои шрамы исчезли. А сока волчьей ягоды у меня с собой нет. Шприц он сжег в печи в «Шемшарионе». Я, наверное, даже покончить с собой тут не смогу. За мной всегда кто-то будет следить.