Но не забылось, не отодвинулось. Весь конец лета, весь сентябрь и весь октябрь Эдику напоминали о таком невероятном, раз в жизни приходящем, шансе купить участок с волшебным видом на озеро. Эдик занял глубокоэшелонированную оборону на Лужском рубеже, отстреливаясь из-за бруствера окопа до последнего патрона: «Инна, дальше Луги для нас земли нет!» Его можно понять, шесть часов езды в одну сторону при отсутствии пробок и ремонта дороги. Так все выходные проведёшь в машине. В конце концов, патроны, даже холостые, кончились, и муж Инессы следуя древнему женскому правилу «Проще дать, чем бесконечно объяснять почему нельзя», подписал почётную капитуляцию и выделил требуемые внучкой бабы Гали сумму. Но при этом гарнизон покидал Лужский рубеж с оружием и с условием – всем должна была заниматься супруга, хотя бы на первых порах. Эдик надеялся, что запал жены иссякнет, когда её лодка упрётся во льды деревенской реальности. Как он плохо знает свою жену!

В холодном и мрачном питерском ноябре регистрационные органы зафиксировали сделку между Инессой Валентиновной Зайчик и вступившей некоторое время назад в законное наследство Ириной батьковной такой-то. Покупательница была счастлива, как радовалась другая сторона сделки, можно себе лишь представить. В наших краях дома продаются годами, а то и десятилетиями. Я тоже испытал огромное удовлетворение – появились хорошие соседи, да ещё и друзья в придачу. Честно говоря, мы очень боялись, что домик бабы Гали в конце концов купит какой-нибудь жлоб и построит на его месте трёхэтажный особняк, высоченным забором огородив участок и заодно общественные земли на спуске к озеру (судись потом с ним!). Сколько угодно таких историй случается, не хотелось, чтобы она произошла в нашей деревне, здесь никто не с кем не ссорится, даже по-соседски.