Своей… ари.

Аман резко отстранился, вдруг осознав, о чём только что подумал. Какой только что мысли позволил прокрасться к себе в разум.

— Извини, — глухо выронил он, отворачиваясь от алианы. Которая снова сжалась в комок, обхватила себя руками. — Придёт твоя служанка, поможет переодеться и даст тебе успокоительного. Извини, Риан, — повторил зачем-то. — Этого больше не повторится.

— Аман… — позвала его девушка.

Пришлось оборачиваться, хоть каждый взгляд, брошенный на алиану, словно тараном врезался в стену его самообладания.

— Твоя рубашка, — Риан скользнула взглядом по полу.

Подхватив сорочку и выцедив что-то вроде: «Доброй ночи», тальден ушёл, ругая себя последними словами. За чувства и желания, что эта девушка в нём вызывала и на которые он не имел права.

3. Глава 3

После ухода Хевины я уснула. К счастью, крепко и без сновидений, которые способно было вызвать коварное зелье морканты. Мне хватило и того, что уже успела почувствовать. Испытать в объятиях Огненного. Когда он меня целовал, а я, как какая-нибудь продажная девка, тянулась к нему, дрожа от его ласк.

Дура!

Это стало первой мыслью, посетившей моё не слишком ясное сознание с утра пораньше. Ладно, не с утра, а ближе к полудню — встать раньше у меня бы при всём желании не получилось. Представляю, каково сейчас гостьям тальдена. А ведь они должны были проснуться ни свет ни заря, чтобы отправиться на свидание к его премудрости.

От Хевины, которая принесла мне завтрак, узнала, что алиан таки разбудили и таки снарядили на Лазоревое озеро. Видимо, его огненность не пожелал выбиваться из графика. А может, ему так не терпится жениться снова.

Зла на него не хватает!

А ещё — на себя. На весь белый свет, если честно. Почему мой дядя творил чёрные дела, а отдуваюсь я, пока он преспокойно отсиживается у себя в Салейме? Почему Карраи не мстят ему? Не пытаются до него добраться.

Вот с ним бы и разбирались, а меня оставили в покое!  

Нет в этом мире справедливости, определённо, нет.

Ещё и от родителей никаких вестей. Её лучезарность тоже молчит, а ведь обещала не бросать. Я здесь торчу уже почти месяц, и с каждым днём во мне всё больше крепнет опасение, что обо мне забыли. А если и не забыли, то смирились. Но я смиряться со своей участью была не намерена.

Желая отвлечься от мрачных мыслей и не думать о том, что сейчас происходит на Лазоревом озере (может, его премудрость ещё кого решит оболгать, или только я одна такая особенная), я отправилась проведать Клер.

Воспитанница Карраев порадовала здоровым румянцем на щеках и отсутствием жутких ожогов на коже. Правда, вид у неё был грустный, и улыбка, когда я вошла в спальню, получилась какой-то вымученной.

— Как ты себя чувствуешь, Риан? — поинтересовалась девушка, жестом предлагая присаживаться на кровать.

— По-моему, об этом я у тебя должна спрашивать.

— Со мной всё в порядке. — Она кивнула и, чуть помедлив, продолжила: — Я слышала о том, что произошло вчера за ужином.

— Каррай рассказал? — отозвалась негромко, вдруг почувствовав укол совести. Я ведь взяла зелье, когда Клер стало плохо, можно сказать, воспользовалась её приступом, чтобы проникнуть в лабораторию.

— От слуг узнала, — девушка негромко хихикнула. — Жаль, меня там не было. Наверное, это было весело. — Вдруг посерьёзнев, она спросила: — Аман тебе за это ничего не сделал?

— Сделал, — хмыкнула я, невольно возвращаясь мыслями к прошлой ночи, ко всему тому, что вчера испытывала. — Тоже заставил хлебнуть напитка.

А потом говорил что-то насчёт того, что сходит с ума, пока я… тоже сходила с ума.

Воспитанница Карраев расстроенно поджала губы и непонятно почему выдала: