Мы действительно не виделись с ним с момента, как я уехала к бабушке на лето. Неужели, мой внешний вид настолько изменился, что стоит такого внимания?

– Сама не думаешь сделать маникюр? – Костя останавливается меньше чем в метре от меня и берет мою руку в свою. Смелый жест тут же отзывается дрожью в ослабевшей конечности, дыхание сбивается.

"Нет, так он все поймет!" – проносится трусливая мысль в голове, и я тут же забираю руку обратно, пряча за спину.

– Мне и так неплохо.

Слова звучат глухо, будто кто-то закрывает мне рот ладонью. А внутри все щемит от тоски, на которую у меня нет никаких прав.

Я не могу сказать ему, что соскучилась. Не могу заявить, что думала о нем все то время, что сидела безвылазно в бабушкином доме. Не стану говорить о том, как сильно меня задевают его советы для привлечения мальчишек.

Потому что мне не нужны другие. А тот, кто нужен…

"Любит твою маму", – шепчет вредительский внутренний голос.

– А волосы зачем в косу заплела? Тебе идет с распущенными. Особенно…

– Костя, ещё слово, и мама узнает, что ты до меня домогался!

– Какой злой котенок, – он улыбается, треплет волосы, как маленькой девочке.

А я злюсь. На саму себя злюсь. Ведь даже наше излюбленное "стоп-слово", не помогает мне прийти в себя. Разумеется, Костя никогда не посмотрит на меня в романтическом плане. И на самом деле — это правильно.

Только почему под кожей будто стая кусачих муравьев от этого слова "правильно"?

– Не грусти, главное. Помни, что у тебя есть я.

– И мама, – тут же добавляю торопливо, лишь бы не думать о глупостях.

Ведь симпатия — разве это не глупо? Чистая химия, завязанная на физике и только. Я никогда не стану глупой влюбленной дурочкой, как мои сверстницы. Лучше уж жабу съесть.

– И мама, конечно же, – тут же подытоживает Костя и следом зовёт меня к машине.

Издалека вновь слышится смех, и я, прежде чем уйти с парковки, машинально поворачиваюсь на звук. Смеется Марк, последним влезая в автобус. Ветер играется с его волосами, солнышко как по заказу выглядывает из-за туч, освещая его лицо. Всего на секунду мы встречаемся взглядами, но я тут же отпускаю свой.

Липкое предчувствие грядущих неприятностей, видимо, всегда теперь будет жить в моей душе.

3. 3. Катя

Утро первого сентября для меня ничем не отличается от любого дня. Атмосферы праздника нет, взрослых в доме тоже — на холодильнике висит записка от мамы, в которой говорится о том, что они уехали с Костей за покупками в ЦУМ, а на карте входящее уведомление с бюджетом на такси.

Я привычно плетусь в ванную, обнаруживая новую щётку ещё в нераскрытой упаковке, и с удивлением замечаю тюбик со своей любимой зубной пастой. Мама последнее время сильно сетовала за органические товары, а они, как правило, до ужаса отвратительные на вкус. В отличие от этого тюбика с надписью, обозначающей вкус — "сладкая мята".

"Неужели, Костя постарался? Как мило с его стороны", – проносится в голове первая позитивная мысль за сегодня. Я искренне надеюсь, что не последняя.

В приподнятом настроении чищу зубы, натягиваю выглаженную форму, балетки, хватаю рюкзак и выхожу из дома. Только на улице понимаю, что совсем забыла вызвать такси. Впрочем, времени достаточно, вполне можно и прогуляться до метро и по пути перекусить. От заполонивших холодильник маминых веганских салатов меня, честно говоря, уже слегка мутит.

Это становится моей ошибкой. Потому что у первой же шаурмичной на остановке, где я так любила прикупать тайком себе перекусы, ко мне начинает цепляться какой-то парень угрожающей наружности, как полагается, на заниженной приоре.