А еще у Флюэнс кружилась голова от количества информации, и к горлу подкатывал неприятный комок волнения: а если она не справится? Внезапная ответственность давила и пугала. Какой из нее интуит, раз она даже с собственными снами не может справиться?

Но ведь и Кассиан почувствовал в ней это. Там, на разрушающейся Торговой базе, когда категорично сообщил, что она последует с ним.

В тот момент ей двигали гнев, боль и страх. Но она определенно почувствовала что-то, кроме них. Не просто уверенность в том, что у нее получится причинить вред Кассиану, как она сказала Таллину, а что-то большее, куда более важное, чем необходимость победить, чем она сама и ее жизнь.

Неужели именно так ощущается Поток? Как будто ты – всего лишь тонкий лучик, вплетающийся в мощное, бесконечное течение.

Флюэнс склонила голову к плечу, будто прислушиваясь. Но нет, ничего такого – ни ощущения света, ни угрожающей тени. Самая обычная девушка, каких миллионы в Галактике, просто Флюэнс с планеты Ипсилон.

По склону с тихим стуком скатился маленький камушек – осколок скалы, она настороженно обернулась, но нет, никого, просто показалось, что где-то на периферии взгляда мелькнуло что-то.

Она села на краешек трапа и подняла взгляд к бескрайнему небу. Незнакомые созвездия причудливо рассыпались по бархатной, глубокой синеве – такие далекие, прекрасные, манящие. Прохладный ветер, напоенный влажной, соленой свежестью, шептался в скалах и тревожил ночные тени, стирал вместе с испариной со лба остатки ночных кошмаров. Флюэнс тихо вздохнула, боясь потревожить тишину и внезапно окутавшее ее ощущение покоя и правильности происходящего.

– Все будет хорошо, – подумала она. – Да, я – просто Флюэнс. Но это не значит, что у меня не получится.

Очередное утро окутало остров на Ашт низким густым туманом, который принес с горизонта северный ветер, вызвавший у Флюэнс озноб накануне, во время вечерней медитации. Сероватая влажная пелена, скрадывающая очертания скал и скрывающая от глаз все, что находилось дальше десяти метров вокруг "Фантома", и капельками воды оседавшая на обшивке, казалась Флюэнс совершенно удивительной, но тем не менее, она не рискнула спускаться к воде, как делала каждое утро, чтобы умыться прямо из пресного океана. Вместо этого по старой привычке с Ипсилона потерев лицо влажным куском ткани, окончательно прогоняя сон, она, осторожно ступая и опираясь на самодельный посох, чтобы не свалиться с каменной лестницы в белесом мареве, уже привычным путем пошла наверх.

Флюэнс казалось, что она провела на Аште очень много времени, хотя на самом деле прошло всего пару дней. Размеренность занятий напоминала ей о Ипсилоне: длинные бесконечные часы, когда так сложно вспомнить, сколько раз звезда системы поднималась над горизонтом. Она даже нацарапала пару палочек на скале, уходящей в море: то ли давняя привычка, то ли боязнь потеряться во времени.

В основном они с Таллином разговаривали. Было так странно слушать истории про Поток, про то, как он занимался исследованиям в генной инженерии и делал попытки создать искусственный интеллект, который сам бы обучался и работал автономно от человека.

Он рассказывал про то, что раньше были школы для обучения интуитов. В любой сфере высоко ценились те, кто мог чувствовать Поток. Создавать и преобразовывать с его помощью. Для Флюэнс Таллин казался ожившей легендой из детских сказок. Сказок, что заставляли верить в большее: в великую цель и смысл, которые для нее обычно сводились к выживанию и мучительному, безнадежному ожиданию, что рано или поздно она всего добьется, и станет лучше.