– Мне это почудилось? Что за видения? Такого раньше никогда не было.

Ее била дрожь. Супремус Таллин покачал головой и пропустил в помещение, больше похожее на рукотворную пещеру, чем на нормальный дом.

Чем-то убежище интуита напомнило ее комнату на Торговой станции: та же смесь небрежности и внезапного уюта, те же железки, разбросанные везде, где есть свободные поверхности, кое-как застеленная изрядно потертым пледом песчаного цвета низкая кровать, каменная плита, заменяющая стол. Даже запахи были знакомы – машинное масло и пыль, разве только примешивался запах близкой воды.

Не похоже, что Таллина хоть сколько-нибудь волновал комфорт.

– Расскажи мне, что привело тебя сюда? И кто ты? – попросил Таллин, когда они сели друг напротив друга за столом, сделанным из цельной каменный плиты. – Не про просьбу моей сестры, – добавил он, увидев ее замешательство.

Флюэнс аккуратно положила рукоять энергетического ножа она стол, чтобы не вертеть ее в руках, и, глубоко вздохнув, дав себе ещё немного времени унять хаотично скачущие мысли, начала рассказывать обо всем, что знала про себя.

Про то, как скрывалась от Конклава, как пыталась найти информацию про дар интуитов. Как в моменты волнения, или радости, всегда, когда испытывает сильные эмоции, чувствует больше.

В глазах Таллина светился интерес, но слушал он, не перебивая, немного отрешенно, будто бы одновременно находясь не здесь. Лишь, когда Флюэнс упомянула, что нападая на Кассиана, она чувствовала злость, а в момент, когда Хэнк умер, она словно бы ощутила это всем своим существом, он спросил:

– Можешь описать точнее, что именно ты почувствовала?

Флюэнс пожала плечами и внезапно смутилась, вопрос показался неожиданно интимным:

– Сначала была только злость, но потом словно бы я знала, что все получится. Что он не угадает моего движения. Я до этого никогда не нападала на человека первой, – супремус Таллин ободряюще улыбнулся, и она продолжила. – Словно я заранее видела, что все получится, и как именно мне надо ударить, чтобы получилось.

Супремус Таллин осторожно, словно у него энергетический нож вызывал трепет, взял его в руки. И в глазах у него промелькнуло такое выражение, как будто приветствовал старого друга.

– Тебя вел Поток.

Флюэнс казалось, что она видит не седого отшельника перед собой, а сияющее пятно яркого тепла и света, так он улыбнулся.

– Все живое – это огромная непрерывная ткань. Само мироздание – подвижное, текучее, изменчивое и вместе с тем постоянное. Ты чувствуешь его.

Девушка невольно перевела взгляд на свои руки, сложенные на столе, словно ожидая увидеть что-то необычное:

– Я интуит, но я ничего не умею.

– Ты пытаешься убедить меня или себя? – неожиданно лукаво улыбнувшись, спросил Таллин, – Ты знаешь, что у интуитов в прошлом был обычай: после окончания обучения посвященный сам делал себе клинок.

Флюэнс широко распахнутыми глазами смотрела на Таллина, ей все ещё было тяжело поверить, что детские сказки, вовсе не сказки:

– Я видела энергетический клинок у Кассиана. Технология же запатентована, изготовление очень сложное и дорогое. И контролируется Конклавом. Существует всего два клинка.

– Ты сделала этот нож сама? – поинтересовался Таллин, протягивая ей рукоять ее деактивированного ножа.

Она кивнула, забирая свое крошечное оружие себе.

– Было ли это сложно?

Она покачала головой:

– Детали редкие и материалы дорогие, – вздохнула она. – Стабилизатор пришлось собирать самой. Хватило только на нож.

–– А полноразмерный клинок смогла бы сделать? – со странной улыбкой спросил Таллин.

Она пожала плечами:

– Ну да. Там немного баланс поправить, и потяжелее сделать саму рукоять и металл бы изолятором каким-нибудь обтянуть. А то рукоять перегревается и жжет кожу.