Паладин, услышав имя, замер.

– Леди Рексана? – переспросил он. – Ты – Рексана?

Рексана напряглась. Судя по лицу мужчины, любая духовная связь безвозвратно потеряна, а её основы разрушены, сожжены и засыпаны солью.

– Рексана, глава Сестёр Регины, культа Гордыни? – лёгкие движения в броне теперь выглядели не забавно, а угрожающе. Помрачневший паладин начал совершать шаги в сторону атаманши (именно совершать шаги, а не просто шагать).

Виль стиснул зубы, сжался и, стараясь смотреть в любую сторону, отличную от разворачивающейся сцены, начал пятиться назад в толпу, но толпы не достиг, так как она тоже начала пятиться. Только Рексана, Молчунья, Северянин и Обрубок (который просто сознанием был вне этой ситуации) остались стоять спокойно.

– Знаешь, за что я люблю мужчин? – спросила атаманша, как будто разговор не перепрыгнул на новую стадию.

Паладин зловеще навис над женщиной:

– Насколько я знаю, ни за что, демонопоклонница.

– За предсказуемость. Вы думаете, что стоит показать мускулы, потопать ножкой, повысить голос – и все сразу кинуться целовать вам ноги, – Рексана выхватила тонкий кинжал, который скреплял через круглую брошь её меховую накидку и платье, и ударила приблизившееся лицо. Накидка тут же упала.

Паладин качнул головой, получив тонкую рану от верхней губы до щеки.

– Таким ножичком… – он начал улыбаться, но его улыбка быстро сползла вниз. Вместе с кожей. Он безжизненно упал на землю, вытекая через горловину доспеха.

– С его резвым приятелем тоже придётся разделаться, если суккуб ещё этого не сделала. И уберите тело, – приказала Рексана, подбирая накидку и пытаясь надеть её на себя одной рукой.

Все молча смотрели на неё, даже Обрубок. Начался снегопад.

– Ну, чего ждёте? Это приказ. Вы ведь знаете, как иерархия работает? – атаманша прекратила бесцельные попытки одеть себя и развернулась к Мирокраю.

Молчание было ей ответом.

– Я – ваш лидер! Я! Волки сам отдал мне этот титул. Он не хочет быть вашим вожаком! – разозлилась Рексана и кинула накидку в снег.

– Вот поэтому он и лучший вождь! – вперёд выступил Борода.

– Он спас наш клан после предательства прошлого вождя, говорю вам я, – последовал за ним Сказитель.

– Я верен Мрачноглазу и его семье. Я буду ждать его возвращения, – заявил Подрез, полубритый бывший раб, которого освободил Мрачноглаз.

– Простите, госпожа, но в Столице мы потеряли почти всех своих сестёр. Я не хочу повторения этого, – смущённо сказала Гарда, бывшая стражница. – Всего-то надо поддерживать Волки в его игре в не-вождя. Очень малая плата, как по мне, по сравнению с другими.

– Он боящийся ответственности мужчина, вот кто он. Хотя я могла бы просто сказать – мужчина. Даже его честь приходится защищать другим, – Рексана указала своим отравленным кинжалом на источник своего раздражения – толпу. Первые ряды отшатнулись, хоть и явно были вне любого размаха опасного оружия (если только не бросить его).

В это время Волки, играющему с хряками, что-то почудилось, но он махнул головой и вернулся к альмам.

– Ты развязала войну с группой обладающей такими доспехами! Мой муж, во-первых, не попал бы в такую ситуацию, так как он не глава демонического культа, а во-вторых попытался бы решить всё разговором. Жестокое насилие – лишь второй его план, – настал черёд Купчихи вступить в разговор.

– Это не группа, а целый орден, владеющий городом, сильнее Столицы. И, насколько мне известно, во главе с лжебогом, сохранившим силы. Так что не время для внутренних дрязг. Они уничтожили больше королевств, чем все завоеватели вместе взятые, – Рексана решила, что настало время для речи. – Поэтому нам нужно подготовиться к тяжелым боям. Теперь в приоритете – внутренние стены вместо домов. Больше тренируйтесь сражаться. И ещё ваш любимый Мрачноглаз говорил об арке, умеющей читать мысли. Её бы неплохо принести сюда и поставить в воротах. А теперь, если вы не хотите ещё поныть о том, как человек, не желающий быть вождём, должен быть вождём, то за работу, – Рексана решительно направилась прочь.